– А как дальше? – спросила я.Но Каролина знала только первый куплет. Видимо, Флора тоже не знала продолжения, потому что Каролина слышала от нее только начало. Так жаль, мне очень хотелось узнать, что за «жуть и страх» нагоняет замок на посетителей. Во всяком случае, стало ясно, почему Каролина стремилась именно туда. Она ожидала найти там нечто драматическое.– Вот ты себя и выдала! – сказала я.Но Каролина стала отпираться. Ей хотелось в Замок Роз вовсе не поэтому. Да и кто поручится, что в песне речь идет именно об этом замке. Песни такого рода встретишь где угодно, только имена и названия меняются от местности к местности.Но ведь бабушка тоже говорила, что с замком связаны трагические события.– Она могла слышать эту песню, – возразила Каролина, и мне пришлось с ней согласиться.Каролина продолжала мурлыкать себе под нос, а я углубилась в свои мысли. Внезапно я вспомнила, что Каролина до сих пор ни словом не обмолвилась о письме, которое обещала показать мне в поезде. Я надеялась, что она не забыла обещания. Напоминать самой мне не хотелось. Будет гораздо лучше, если Каролина вручит мне его без принуждения. Я утешала себя тем, что ехать нам еще долго. Время пока есть.Поезд стал сбавлять ход, следующая стоянка была более продолжительной.– Ну как, пополним запасы продовольствия? – спросила Каролина, вставая.– А что если кто-то сюда войдет?– Не войдет. Мы вернемся раньше, чем начнут садиться новые пассажиры.В нескольких кварталах от станции находилась кондитерская, и многие люди с поезда устремились туда. Мы были на месте в числе первых. В лавке сильно пахло сдобой – удивительный, насыщенный аромат. От прилавка мы отошли с большой картонкой, наполненной всякого рода печевом.Выйдя на улицу, мы столкнулись с молодым человеком в форме. Он словно вырос у нас на дороге. Козырнул.– . Могу я угостить вас кофе?– Благодарю, но мы только хотели купить кое-что в лавке.Молодой человек улыбнулся, выразив на лице сожаление:– Снова неудача! – и, вежливо посторонившись, дал нам пройти.Мы купили еще несколько газет и поспешили к поезду. Наше купе никто не занял, до отправления оставалось еще порядочно времени.Каролина тут же извлекла из картонки венское пирожное. Я больше есть не могла, но Каролина, очевидно, еще не насытилась – картонка переместилась на стол, Каролина быстро извлекла из нее еще одно пирожное со сливками, очень похожее на первое, и так же быстро отправила его в рот.– У тебя сливки на подбородке, – сказала я. Каролина поднялась, чтобы достать из сумки зеркало. Она как раз рылась в своих вещах, как вдруг громко вскрикнула, схватилась за живот и жалобно застонала.Боли, наверное, были ужасные, что неудивительно, если вспомнить, сколько всего она съела.Я постаралась освободить одну из скамеек, чтобы Каролина могла лечь и вытянуть ноги: при болях это помогает. Сначала она отказывалась, но боли не проходили; в конце концов она легла и прикрыла веки.– Может, выпьешь воды?– Нет, я лучше полежу минуточку. Сейчас все пройдет.Через некоторое время боль и вправду утихла, Каролина мужественно улыбнулась, встала и попросила меня помочь ей достать одну из сумок с багажной полки. Там лежало желудочное, которое она захватила на всякий случай. Каролина знала, что у нее слабый желудок и что, если она переест, может случиться приступ наподобие этого. В поезде почти всегда так и бывало.Каролина взяла сумку и ковыляющей походкой вышла в коридор.– Я вся такая липкая, пойду умоюсь холодной водой и почищу зубы.– Тебе очень плохо?– Как только умоюсь, станет лучше…– Подожди, я возьму сумку!– Не надо, она не тяжелая.– Может, я все-таки схожу с тобой?Каролина замотала головой.– Но ведь припадок может повториться!– Нет, лучше оставайся здесь и смотри, чтобы никто к нам не подсел. А я как-нибудь справлюсь.Она заковыляла по коридору. Я с беспокойством смотрела ей вслед. Дойдя до туалета, Каролина обернулась и махнула рукой:– Я скоро.Стали появляться новые пассажиры, я ретировалась в купе и закрыла за собой дверь. Главное – никого сюда не пускать. Я села и принялась листать одну из газет, которые мы купили на станции, но поскольку я волновалась за Каролину, то никак не могла сосредоточиться. Что если болезнь окажется серьезной. Что если дело вовсе не в переедании. Вид у нее был и впрямь жалкий.Поезд вот-вот должен был тронуться, я бросила взгляд на перрон.В эту минуту дверь у меня за спиной открылась, и в купе решительно вошел незнакомый молодой человек. Он двинулся прямиком к месту Каролины. У меня даже не было времени его остановить. Усевшись, он тут же раскрыл книгу и углубился в чтение, не обращая на меня ни малейшего внимания. Собравшись с духом, я сказала вежливо, но твердо:– Извините, но место занято.– По виду этого не скажешь! – произнес он отрывисто и с нотой наставления. Как старый ворчливый учитель.– Но здесь сидит моя сестра, и она просила, чтобы я последила за местом, пока ее нет.Пожав плечами, он встал и переместился в дальний угол, к двери; поднял наш кулек из-под венских пирожных.– Это чье?Пришлось признать, что кулек наш. Молодой человек переложил его на другое место и сел.– Я уверена, что в другом купе вы могли бы устроиться с большим комфортом, – снова заговорила я, но он, конечно, уже уткнул нос в книгу и не удостоил меня даже взглядом. Впрочем, он и раньше на меня не глядел.Он был из всезнаек, скорее всего первый ученик в школе и настоящий зубрила. Похоже, очень близорукий. Хоть он и был в очках, но книгу держал под самым носом. При этом молодой человек был строен, высокого роста, одет элегантно и производил бы не такое дурное впечатление, не будь он таким деревянным и словно застегнутым на все пуговицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101