Потому-то
и не имеет никакого значения, что идет за чем в изложении духовного опыта
мистера Блума, если этот опыт преподносится нам весь, от альфы до омеги.
12. См. "Плавание днем" Ф. Н. Глинки.
13. См. Richard Ellmann, "James Joyce".
14. Роман "Петербург" Андрея Белого.
15. Роман "Подросток" Достоевского.
16. Надев широкий боливар,
Онегин едет на бульвар (Адмиралтейский - Т. Б.)
И там гуляет на просторе,
Пока недремлющий Брегет
Не прозвонит ему обед.
Пушкин.
17. Смотри "Медный Всадник" Пушкина.
18. Bund - союз. Каламбур принадлежит Антону Катасонову.
19. См. О. Мандельштам, "Шум времени", глава "Хаос иудейский".
20. Однажды осенью, в 1851 году, Г. П. Данилевский, находясь в Москве со
служебным поручением, получил от своего знакомого О. М. Бодянского записку
с приглашением посетить Гоголя и послушать у него малорусские песни,
которые исполнял их земляк-украинец. Данилевский принял приглашение; пение,
однако, по какой-то причине сорвалось. Разговор зашел о Петербурге. "Что
нового и хорошего у вас, в петербургской литературе?" - спросил Гоголь у
Данилевского. Тот прочел несколько отрывков из Майкова. Прохаживаясь по
комнате, сильно оживившийся Гоголь проговорил: "Да это прелесть, совсем
хорошо! Осип Максимович, а? Ведь это праздник! Поэзия не умерла. Да, я
застал богатые всходы". А Шевченко? - спросил Бодянский. Помолчав, Гоголь
негромко ответил: "Дегтю много. Даже больше дегтю, чем самой поэзии. Да и
язык... Нам надо писать по-русски. Надо стремиться к поддержке одного,
владычного языка для всех родных нам племен. Доминантой для них должна быть
единая святыня - язык Пушкина. А вы хотите провансальского поэта Жасмена
поставить в один ряд с Мольером и Шатобрианом!" Долго еще Гоголь говорил в
этом духе. Бодянский молчал. "Ну, мы вам мешаем, пора нам и по домам!" -
проговорил он, наконец, вставая. Гости раскланялись и вышли. "Странный
человек", - сказал Бодянский Данилевскому уже на бульваре, - "отрицать
значение Шевченка! Вот уж видно, не с той ноги сегодня встал".
(См. Г. П. Данилевский. Знакомство с Гоголем).
21. "Il fuoco" (1900) - роман Габриэле Д'Аннунцио.
22. Если верить Белинскому (см. его очерк "Петербург и Москва", 1844 г.).
23. Н. Я. Мандельштам. "Воспоминания", глава "Старое и новое".
24. Вообще, я полагаю, что перечитывать книги, слушать заново музыкальные
произведения несравненно важнее, чем впервые знакомиться с ними. При первом
чтении мы не узнаем ровно ничего. Первое чтение никак не может нас увлечь,
оно томительно и скучно. Напротив, все последующие возвращения к тому же
тексту всегда значительны и увлекательны. Правда, увлекает нас не то, что
содержится в книге, а то, как по-другому, по-новому мы ее воспринимаем.
Перемена эта произошла в нас самих, и о ней-то мы и узнаем, возвращаясь к
уже знакомому произведению, и только это нам и интересно. Собственно
говоря, в этом смысле, мы читаем не книги, мы читаем самих себя. Но вот,
наконец, мы замечаем, что книга уже не дает нам ничего нового, она застыла
и не движется. Так и должно быть. Это значит, что все свое воздействие на
нас, что было в ее силах, она уже произвела. Мы ее восприняли, она вошла в
нас и растворилась там, переменив сам состав нашего существа. И тем самым
умерла - принеся много плода. В сущности, такое же воздействие оказывает и
просто обычная протекающая жизнь. Потому-то и воспринимается она как
медленно прочитываемый текст. А не потому, что она наполнена не всегда
предвиденными событиями. Ошибка это, никаких событий в нашей жизни не
происходит, каждый из десятков тысяч дней, от первого и до последнего,
наполнен всегда одним и тем же содержанием. Мы перечитываем изо дня в день
ту же самую страницу. Протекающее время сказывается только на том, как
поразному, по-новому эту страницу мы воспринимаем.
25. Кондитерская С. Вольфа и Т. Беранже находилась в доме N18 на углу
Невского и Мойки (в этом доме, кстати, с 1824 года жил Фаддей Булгарин), и
служила в свое время чем-то вроде литературного клуба. Пушкину она была
хорошо известна. Именно здесь он, живший поблизости, на Мойке, встретился
со своим секундантом Данзасом 27 января 1837 года. Было около четырех часов
пополудни. Пушкин выпил стакан воды, после чего они вышли из кондитерской и
отправились к месту дуэли, на Черную речку.
Нередко посещал кондитерскую и Лермонтов. Вскоре после гибели Пушкина
его имя стало известно многим ее завсегдатаям - здесь же, за столиками, они
переписывали "На смерть поэта". Как только стихотворение стало известно
правительству, Лермонтов немедленно был арестован и отправлен в ссылку на
Кавказ.
В сороковых годах бывал у Вольфа и Достоевский. Весной 1846 года,
прогуливаясь по Невскому, он зашел в кофейню почитать свежие газеты. В это
время там находился М. В. Буташевич-Петрашевский. Они познакомились, и
вскоре после этого Достоевский вошел в кружок Петрашевского. Арестовали
петрашевцев в апреле 1849 года. После восьми месяцев заключения в
Петропавловской крепости Достоевский был приговорен к смертной казни,
которую перед расстрелом заменили каторгой. В Сибири он пробыл до 1859
года.
Чернышевский, по его собственному признанию, года полтора только и делал,
что ежедневно читал газеты у Вольфа. Добром это, конечно, не кончилось. В
июле 1862 года он был арестован и тоже заключен в Петропавловскую крепость,
где и пробыл около двух лет. В 1864 году над Чернышевским совершили обряд
гражданской казни, после чего он был отправлен на каторгу. В Сибири провел
двадцать лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10