О, каким раскатистым был этот низкий голос!
– Привет! – Она сама едва расслышала свой ответ.
Его взгляд медленно скользнул вниз. Незнакомец был явно удивлен, увидев на ней футболку из дорогого магазина «Джексон Хоул». Он опустил глаза еще ниже, к обтрепанным краям ее обрезанных джинсов и к рабочим ботинкам, и лишь потом встретился с ее собственным взглядом.
Он улыбнулся одновременно смущенной и довольной улыбкой.
Эмили сдержанно улыбнулась в ответ и спросила как можно спокойнее:
– Чем могу быть вам полезна?
Его улыбка перестала быть смущенной, глаза сверкнули.
– Я – Коул Престон, и мне хотелось бы узнать, не видели ли вы мою бабушку сегодня утром. Она собиралась сюда прийти. Ида Бентли.
Что ж, так даже лучше. Это не совсем незнакомец. Эмили просияла.
– Ида просто прелесть. Совершенно потрясающая женщина.
Он кивнул, печально улыбнувшись.
– У нее не совсем в порядке с головой, судя по чековой книжке.
– О, да, – дипломатично согласилась Эмили, хотя у нее все похолодело внутри. – Я заметила, что иногда Иду слегка заносит.
– И отнюдь не слегка.
– Мне кажется, что она очень хорошо сохранилась для женщины, которой восемьдесят с лишним лет, – бодро заступилась Эмили за свою пожилую подругу. – Ида всегда выглядит не только безупречно, но и в полном соответствии с погодой и обстоятельствами. К тому же она приятная собеседница. Ида приходит сюда каждый день с тех пор, как мы приступили к реконструкции этого здания, и у нее есть несколько прекрасных идей по поводу классов, которые заработают после того, как мы откроемся.
– Речь идет о современных танцах? – Он холодно и явно неодобрительно сощурился.
– Ну, конечно, – ответила Эмили. – Ваша бабушка была профессиональной танцовщицей, и, судя по альбому с газетными вырезками, который она нам показала, ее талант очень высоко ценили.
– То было тогда, а это сейчас. Ее время закончилось.
– Закончилось? Простите?
– Нужно перестать поддерживать веру моей бабушки в то, что она все еще может танцевать.
Покачав головой и мысленно простившись со своей самой вдохновенной за долгие годы мечтой, Эмили включила агрегат в розетку.
– Мы явно расходимся в оценке возможностей вашей бабушки, – возразила девушка, пожав плечами. – Хотя совершенно понятно, что она значительно добрее, чем ее внук. И менее резкая в суждениях.
Он заморгал и открыл рот, собираясь что-то сказать, но она не дала ему возможности произнести ни слова.
– Я не видела Иду сегодня утром, мистер Престон. Возможно, она в кафе или в сувенирной лавке. Можете посмотреть там.
– Даже к лучшему, что ее еще нет здесь, – сказал он, либо не заметив ее холодного тона, либо решив проигнорировать это. И то и другое не говорило в его пользу. – Это позволит мне разузнать о вашем бизнесе.
Бизнес? Эмили не занимается никаким бизнесом. Она занимается благотворительной деятельностью, помогая людям преклонного возраста. Сельским жителям. Вернее, начнет заниматься, когда приведет это здание в порядок. Но ему ни к чему знать об этом. Показав всем своим видом, что она очень занята и ей совсем не до разговоров, Эмили снова встретилась с ним взглядом. Или попыталась, во всяком случае. Его взгляд снова скользнул к ее ботинкам и обратно…
Эмили задумчиво посмотрела на его длинные стройные ноги, широкую грудь, на то, как черные волосы касаются белоснежного воротничка рубашки, и подняла бровь.
Коул Престон был прекрасно сложен и, несомненно, страстен. Непростительно упустить такую невероятную возможность.
И не только непростительно, но и преступно.
Она осторожно откашлялась.
– О каком бизнесе вы хотели разузнать, мистер Престон?
– Вы не знаете, здесь ли сейчас некая Эмили Рейне?
Некая Эмили Рейне. Ах, как невежливо, сказала бы Ида.
– Я Эмили Рейне, – сухо представилась девушка.
Он не только захлопал глазами, но даже слегка качнулся назад, Эмили не дала ему шанса вернуть равновесие.
– Вы сказали, что хотели бы что-то обсудить со мной, мистер Престон. Что именно? Меня ждет электрик, который должен сообщить, в какую кругленькую сумму обойдется мое стремление привести это здание в соответствие с двадцатым столетием.
– Возможно, вы не заметили этого, – Коул натянуто улыбнулся, – но столетие сейчас двадцать первое.
Эмили спокойно ответила:
– На самом деле я это заметила, мистер Престон. Но я не могу себе позволить оборудовать это здание с учетом достижений последнего времени. Конец прошлого столетия пока вполне меня устроит.
Он взглянул на ржавые пятна на потолке.
– А где вы планируете взять деньги на электриков?
Ее шок, продолжавшийся какую-то долю секунды, сменился гневом. Скрестив руки на груди, Эмили холодно произнесла:
– Хорошие манеры больше в школах не преподают.
Он сдвинул брови, потом спросил:
– Что, простите?
– Я сказала, что хорошим манерам в школах больше не учат. Такие занятия организованы для девочек-подростков в нашем городке, – солгала она. – Но я уверена, что вследствие крайней необходимости вам позволят их посещать.
Его темные глаза сверкнули.
– Они начались всего несколько минут назад, – добавила Эмили. – Если поспешите, то пропустите не слишком много. Кстати, одна из тем этих занятий посвящена тому, что неприлично расспрашивать незнакомых людей об их личных финансовых делах.
– А там не будет темы, – спокойно спросил Коул, – посвященной тому, что противозаконно обманывать маразматических старушек, вымогая у них последние деньги?
Это было ничем не завуалированное обвинение, но Эмили не собиралась разражаться гневной отповедью, поскольку гнев – частичное признание своей вины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31