Судя по их паспортам, эти три американца – две женщины и мужчина – друг за другом в течение шести дней прилетели в международный аэропорт Филадельфии восемь месяцев назад. Женщины прибыли из Марракеша и Лиссабона, а мужчина – из Западного Берлина. Первая – дизайнер, она посетила древний марокканский город, чтобы пополнить свою коллекцию, вторая – из руководства банка «Чейз-Манхэттен» и работает в отделе зарубежных операций; мужчина – инженер, работает в аэрокосмической промышленности и временно прикомандирован компанией «Макдонел-Дуглас» к военно-воздушным силам. Почему три настолько разных человека со столь непохожими профессиями вдруг в течение недели оказались в одном и том же городе? Совпадение? Вполне возможно. Но если учесть количество международных аэропортов, включая наиболее оживленные – Нью-Йорк, Чикаго, Лос-Анджелес, Майами, – то факт, что все они оказались в Филадельфии, кажется странным. Но еще более странно, что восемь месяцев спустя эта троица в одно и то же время очутилась в одном и том же отеле в Вашингтоне. Джейсону было интересно, что скажет Алекс Кон-клин, когда узнает об этом.

* * *

– Я уже распорядился, чтобы на каждого подготовили подробную справку, – сказал Алекс, утопая в кресле, стоявшем напротив кушетки и столика с распечатками.
– Ты знал?
– Это не так уж сложно... Разумеется, если просматривает компьютер... Он чертовски облегчает работу.
– Хоть бы черкнул! Я тут с восьми часов себе глаза ломаю.
– Я их нашел после девяти вечера и не хотел звонить тебе из Вирджинии.
– Ну а как другая «история»? – с любопытством спросил Борн.
– «История» – чертовски неприятная...
– «Медуза»?
– Это оказалось хуже, чем я думал. И что еще хуже, я не предполагал, что такое возможно.
– Звучит напыщенно.
– Это жалоба, – возразил отставной разведчик. – С чего же начать?.. Со службы материально-технического снабжения Пентагона? С Федеральной торговой комиссии? С нашего посла в Лондоне? А может, ты предпочитаешь верховного главнокомандующего войск НАТО в Европе?
– Боже мой!
– Да! Я могу добавить еще одного – покрупнее. Что скажешь о председателе Объединенного комитета начальников штабов?
– Боже, что это? Политический заговор?
– Это звучит слишком научно, доктор Гуманитарий. Попытайся представить себе тайный сговор, возникший давным-давно, но все еще действующий. Все они сидят на высоких постах и поддерживают друг с другом постоянную связь. Почему?
– С какой целью?
– Вот и я о том же.
– Но должна же быть какая-то причина!
– Попытайся представить себе их мотивы. Я об этом только что говорил, а все может оказаться проще пареной репы: вроде сокрытия грехов прошлого. Разве не это мы с тобой искали? Не группу бывших «медузовцев», которые пойдут на все, лишь бы их прошлое не выплыло на свет Божий?
– На них мы и вышли...
– Нет! Это вопиет нутро Святого Алекса, который чует, да объяснить не может. Понимаешь: они реагировали слишком быстро и бурно. Слишком много здесь сомнительного, а не того давнишнего, укрытого двадцатилетней пеленой.
– Ты меня не понял.
– Я и себя не понимаю. Выплыло что-то другое – не то, что мы ожидали, и я чертовски устал от ошибок... Но это не ошибка: ты сам сказал сегодня утром, что это может оказаться шпионской сетью. Я еще подумал, не сошел ли ты с ума. Я думал, может, мы найдем несколько шишек, которые не захотят, чтобы их взяли за ушко да вывели на солнышко и четвертовали за делишки двадцатилетней давности. Тогда мы смогли бы использовать их, заставить из страха делать и говорить то, что нам нужно. Но это совсем другое: это – сегодняшний день, и я не могу ни черта понять. Это больше чем страх, это – паника. Они словно обезумели от страха... Мы случайно зацепили крючком что-то, мистер Борн, и если использовать богатый словарный запас твоего друга Кактуса, восходящий к негритянскому фольклору, то скажу: «Штуковина может оказаться больше, чем кажется на первый взгляд».
– Нет рыбы крупнее Шакала! Во всяком случае, для меня. На остальное мне плевать!
– Поверь, я на твоей стороне и готов кричать об этом во всеуслышание. Я просто хотел, чтобы ты знал, о чем я думаю... За исключением краткого и неприятного периода, мы никогда ничего не скрывали друг от друга, Дэвид.
– Сейчас я предпочитаю имя Джейсон.
– Да, я знаю, – прервал его Конклин. – Мне оно ненавистно до глубины души, но я понимаю тебя.
– Разве?
– Да, – тихо ответил Алекс, закрывая глаза и кивая. – Я бы все отдал, чтобы изменить это, но я не в силах.
– Тогда послушай меня. Своим умом «мудрого змия» – так тебя назвал наш Кактус – разработай самый худший сценарий, какой тебе только придет в голову, и припри этих мерзавцев к стенке, да так, чтобы они не могли отвертеться и беспрекословно выполняли все твои условия. Потребуй, чтобы они притаились, но были готовы по твоему сигналу связаться с кем нужно и сказать что нужно.
Конклин виновато посмотрел на своего измученного друга и тихо сказал:
– Есть сценарии, с которыми мне не справиться. Я не стану делать еще одну ошибку, во всяком случае теперь. Тут потребуются большие способности – мне это не по зубам.
Борн сцепил руки, раздраженно потирая ладони. Он не сводил глаз с разбросанных перед ним распечаток. Прошло несколько секунд, и вдруг на него сошла странная умиротворенность: он откинулся на спинку кушетки и заговорил так же спокойно, как и Конклин:
– Ладно. У тебя откроются нужные способности – причем очень скоро.
– Каким образом?
– С моей помощью. Положись на меня. Мне потребуются имена, адреса, системы безопасности и график смены охраны, любимые рестораны, личные привычки, если о таковых что-либо известно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38