– Это уже мое личное дело. Спасибо за заботу, Господин Учитель, – показал, научил. А так… я прекрасно помню, каким ты был, и вижу, каким – стал. И мне жаль тебя.
– Меня – жалеть?!! – рассвирепел было Владыка, и вдруг… Они оба почувствовали Единое. Совсем рядом. Страшное озарение пришло к Саурону. – Так вот оно что?!
И полетели мысленные приказы к семи оставшимся:
– Задержать! Перехватить! Отобрать!
– Они далеко, им не успеть.
– А ты куда собрался? Стой, где стоишь!
– Мне показалось, что наша беседа окончена.
– Так ли? – Мощный волевой поток, как черная река, устремился навстречу назгулу – и остановился, словно натолкнувшись на невидимую преграду, разбиваясь на два рукава, огибающих ее.
Две воли столкнулись в тронном зале тьмы: древняя, державшая в трепете Средиземье не одну эпоху, и недавно проснувшаяся, обретенная и закалившаяся в пламени преисподней.
«Какого цвета были ваши глаза? – Синие, синие»…
Черная волна явно теряла силу – и сошла на нет. (Кольцо, сила моя, власть моя… в порошок бы стер наглеца!)
– Вот так… Прощай, Гортхауэр. – Аллор достал моргульский клинок и переломил о колено, бросив обломки под ноги Саурону. – Я прощаю тебя, – и, развернувшись, направился к выходу.
– Будь проклят ты, Еретик! – громом прозвучало под темными сводами, и багровая молния устремилась вслед уходящему.
Увернувшись едва уловимым движением, улайири бросил через плечо:
– Зря вы так. Надо уметь проигрывать. – И вышел, слившись с тьмой дверного проема.

* * *

Теперь – к Ородруину. А может, к морю – и пусть разбираются сами. Или просто присесть на широкие ступени Барад-Дурской башни – ждать… Что будет со мной… с нами? Освобожденные Арагорном мертвые… Мы – такие же – почти… Откуда-то пришла неуверенность, затем – страх. Небо нависло над головой, словно крышка гроба, обитая тусклыми, ржавыми гвоздями звезд.
– Пока существуют твои душа и память, у нас есть надежда, – сказала когда-то полюбившая тебя милая девчонка. Могла ли она знать, о чем говорит? Так ли это? Или и впрямь посетило ее пророческое предсмертное озарение?
Что-то коснулось плеча – это ящер ткнулся в него, то ли сочувствуя по-своему, то ли требуя ласки. Назгул провел рукой по чешуйчатой шее летучей твари.
– Время, на посиделки отпущенное, у тебя истекло, – сказал он себе – и полетел к Роковой горе. Это не отняло много времени, и вскоре, спрыгнув со спины ящера, Аллор вступил в освещенный багровыми сполохами проход, именуемый Роковой щелью. Свет становился все ярче, и тут ему показалось, что воздух в тоннеле сгустился, образовав невидимую преграду. С трудом продолжал он двигаться дальше, словно преодолевая бешеный напор встречного ветра.
Еще поворот – и перед его взглядом предстала длинная, похожая на зал пещера, рассеченная недалеко от входа глубокой трещиной, из недр которой то и дело выстреливали языки пламени.
Сэма назгул разглядел нечетко, скорее угадав в сером комочке слугу Фродо.
А вот Хранителя, в отличие от него, видно было прекрасно, и Кольцо сияло на его пальце.
– Что ты делаешь?! Брось его!
– Ну нет – я слишком долго хранил Его, чтобы ни с того ни с сего расстаться с Ним. Уж не ты ли попытаешься отобрать Его у меня, раб?! – Кольцо блеснуло – его мощь скрутила кольценосца – словно тысячи невидимых веревок опутали, лишив возможности двигаться.
– Ах ты… – прошипел Аллор, утратив свойственную ему иронично-интеллигентную манеру изъясняться, и прибавил пару выражений на темном наречии, смутивших бы матерого орка.
– Так-то. Можешь ругаться, сколько влезет.
– Ты сошел с ума. – Назгул скрипнул зубами в бессильной злости. – Одумайся, во имя Эру! – взмолился он наконец…
В это мгновение мимо него к Фродо метнулась тень – это был Горлум, вступивший теперь в яростную схватку с Хранителем. В безмолвии боролись они, катаясь по полу и рискуя ежесекундно свалиться в пропасть.
Почувствовав, что снова может двигаться, Аллор попытался приблизиться. Тут Горлум подпрыгнул, лязгнул челюстями, и Фродо, держась за окровавленную руку, упал на колени на краю пропасти, утратив для зрения улайири четкость очертаний, ибо Кольцо сверкало теперь нестерпимым светом в руке у Горлума, оставаясь надетым на откушенный им палец Фродо.
– Сокровище! Прелес-сть моя! – плясал счастливый обладатель всевластья, освещенный огнем, рвущимся из расщелины.
Внезапно он осекся, заметив назгула, сделавшего движение в его сторону, невольно отступил на шаг и, оступившись, беспомощно взмахнув руками, полетел вниз, в пламя…
– Сокровище! – донесся из глубины жалобный вопль.
На мгновение воцарилась тишина. Аллор склонился над пропастью, вглядываясь в бушующее море огня.
Из жерла Ородруина взвился огромный язык пламени. Раздался ужасный грохот, переходящий в непрерывный рев.
Сэм оттащил Фродо в сторону, пытаясь уберечь от жара.
Назгул пошатнулся и упал на колени. С видимым усилием поднял голову.
– Вот и все, Простите… – прошептал он, обращаясь неизвестно к кому.
Новый взрыв сотряс гору, черный плащ кольценосца, окутывавший его фигуру, внезапно утратив очертания, мягко упал наземь, звякнул о камни меч, а кольцо, блеснув в огненном зареве, скатилось в пропасть.
Не успели хоббиты опомниться, как нечто, подобное белому туману, поднялось над тем, что осталось от назгула. Мгновение – и из него соткалась изящная фигура в изысканном нуменорском одеянии. Длинные волосы, перехваченные узким обручем, обрамляли лицо с тонкими нервными чертами, на котором светились синим светом глаза. Улыбнувшись, видение начало таять, устремляясь ввысь, к кратеру Роковой горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187