считала важным. Они сидели в просторной каменной комнате, где доминировала большая сверкающая люстра и электронное оборудование, которое в этом историческом здании определенно казалось не на своем месте. На столе перед каждым агентом, кроме Бонда, был пакет с документами.
Голос Тэннера отдавался в комнате эхом:
– Наши аналитики круглые сутки работали, пытаясь понять, что же конкретно произошло в Лондоне. После взрыва осталось очень мало материала для работы МИ-5. Группа криминалистов этого отдела нашла следы мешка с деньгами и, выполнив анализы, определила, что деньги были пропитаны мочевиной, высушены и плотно упакованы. Фактически получилась компактная бомба. – Тэннер кивнул Бонду. – После того как Ноль-ноль-семь брал эти деньги в руки, вода, попавшая на них, когда он коснулся льда в кабинете М., вызвала химическую реакцию. Это навело его на мысль о составе бомбы.
Бонду снова вдруг показалось, что он ощущает это покалывание и видит пенящийся в бокале виски. Если бы он заметил это на минуту-другую раньше... Тэннер продолжал:
– Каким именно образом был произведен взрыв, остается пока в области предположений, но в лодке той женщины мы нашли передатчик. По нашему мнению, произошло следующее: защитные металлические полосы на одной из купюр были заменены магнием, который сработал как детонатор.
Он поднял булавку с лацкана Кинга, почерневшую, обгоревшую и оплавленную так, что была видна электронная начинка.
– Кинг всегда ее носил. Он называл ее «Глазом Гленов», и, очевидно, она была чем-то вроде наследственного символа. Он с ней не расставался. Счастливый талисман своего рода. Очевидно, это не оригинал. Настоящий принадлежащий Кингу Глаз Гленов было заменено этой копией. Нам повезло, что ребята из МИ-5 смогли найти это среди... среди того, что там было. В булавке был радиоприемопередатчик, который вызвал взрыв. Другими словами, девушка вызвала взрыв бомбы передатчиком, который мы нашли в брошенной ею лодке. Все, что ей надо было сделать, – это включить его и направить антенну на здание «Интеллидженс сервис». Сигнал активизировал приемник в булавке Кинга. Булавка передала электронный сигнал на магниевую полоску в банкноте. На экране появилась фотография Джульетты-сигарницы.
– В ней удалось опознать Джульетту да Винчи, итальянку, которая числится в списках Интерпола как террористка, действующая в средиземноморском регионе. Другой информации по этой женщине у нас нет. На кого она сейчас работала, нам неизвестно.
Робинсон встал рядом с Тэннером и сказал:
– Мы знаем, что подменить булавку мог любой человек, близкий к Кингу. Наша единственная нить покончила самоубийством на воздушном шаре. Учитывая масштаб организации Кинга, это может быть кто угодно. И где угодно.
Он повернулся к М. и кивнул, показывая, что они с Тэннером закончили.
М. встала и посмотрела на своих людей. Суровость ее слов все присутствующие в комнате почувствовали раньше, чем она их произнесла.
– Этого снести нельзя! – твердо заявила она. Подождала, пока ее слова дойдут до всех, и продолжила: – Мы не дадим себя запугать... трусам, которые способны убить невинного человека... и воспользоваться нами как средством.
Ее глаза оглядели комнату.
– Каждый из вас получает задание. Мы найдем людей, которые сотворили эту мерзость. Мы их выследим, найдем и загоним – в самых дальних уголках земли, если понадобится, – и представим их на суд.
Она переждала мгновение, высоко подняла голову, повернулась на каблуках и вышла.
Агенты стали открывать пакеты с документами. Бонд огляделся и понял, что он вроде как лишний в этой игре. Когда Тэннер проходил мимо, Бонд его остановил.
– Билл...
Тэннер указал на перевязь.
– Извини, Джеймс. М. говорит, что до разрешения врачей она тебя к активной работе не допустит.
Бонд состроил гримасу, выражавшую сомнение в мудрости этого решения. Тэннер поднял руки, будто говоря, что ничего здесь поделать не может, потом вышел из комнаты следом за М.
Бонд посидел минутку, глядя, как его коллеги внимательно читают материалы. «Ладно!» – подумал он. Он получит разрешение врачей. И уже знает, как это сделать.

* * *

Бонд не дразнил доктора Молли Уормфлэш по поводу ее фамилии, но эта молодая симпатичная медичка из «Интеллидженс сервис» к таким дразнилкам явно привыкла. С самого начала своей службы в конторе три месяца назад она стала мишенью бесконечных шуток мужской половины главного офиса. Проблема была в том, что она эти шутки поощряла. Она была кокеткой, и ей это нравилось. Она специально заговаривала с Бондом несколько раз, явно давая понять, что готова осмотреть его куда более подробно, чем это надлежит в профессиональном смысле. Бонду было интересно, сколько времени подобная девушка в организации продержится, но пока что она проявила себя вполне компетентной там, где дело касалось медицины.
Доктор Уормфлэш была светловолосая, маленькая и круглая. Стетоскоп у нее на груди не висел – торчал вперед и лишь потом свешивался вниз, как медаль, которой награждают спортсменов. Глаза у нее были полны жизни, уверенные в себе и стреляющие. Все эти атрибуты Бонд отметил про себя, сидя на осмотровом столе со снятой рубашкой, пока она тыкала и ощупывала его левое плечо. Он изо всех сил старался не дергаться, но больно было чертовски.
– Вывих ключицы заживает долго, Джеймс, – сказала она. – Сейчас не лучше, чем в последний раз, когда я ее смотрела. Если снова порвется сухожилие...
Она знала, что он старается не показывать боль. Чтобы придать больше веса своим словам, она ткнула пальцем в особо чувствительное место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56