Я заметил, что вы все время присматриваете за отрядом, подгоняете отстающих, не позволяете сильно отдаляться в стороны, что опасно для самих слишком уж увлекающихся… Словом, вы прирожденный вожак. Так что я назначаю вас командиром нашего отряда.
Он покраснел от удовольствия, но сказал поспешно:
– Сэр Ричард, как можно!
– А в чем дело?
– Вы наш вожак!
– Я не вожак, – признался я откровенно. – Быть вожаком – это прежде всего заботиться о других, а я из такого края, где все только «дай» и «принеси». Избаловали нас там. А вот вы, сэр Макс, заботиться умеете. А когда прибудем на место, я вообще буду солистом. Нет, не капусту солить, а действовать соло. Натура у меня такая гадостная.
Он подтянулся, лицо посерьезнело, взгляд стал суровым.
– Понял, сэр Ричард. Вожаком вы станете, когда придет беда, так?
Я в неловкости развел руками:
– Вроде бы так. И присвою ваши заслуги, так как половина победы – это подготовка войск в мирное время. А этим заниматься вам. Там, куда прибудем, мне больше доверять некому. Разве еще сэру Будакеру, как ни странно.
Он сказал четким даже прерывистым от усердия голосом:
– На меня и моих людей можете полагаться всегда и во всем!
Я улыбнулся, сэр Макс уже не отделяет себя от вверенного ему отряда.
Сэр Килпатрик и сэр Будакер вызвались пройтись по леску и подстрелить чего-нить на обед, чтобы поберечь сыр и мясо, но я велел строго:
– Собрать хвороста и – отдыхать!.. Бобик, принеси что-нибудь попроще.
Пес подпрыгнул весело и вломился в кусты, как бронированный носорог. Рыцари проводили его обеспокоенными взглядами. Будакер промолчал, он все еще чувствует себя не совсем среди своих, а Килпатрик поинтересовался осторожно:
– Попроще… это что?
– Да зайцев каких-нибудь, – ответил я рассеянно. – Или оленя…
Пес отсутствовал буквально пару минут, в самом деле приволок оленя, тут же исчез, принес еще одного, потом – кабана, еще минут через десять принес к изумлению всех пару жирнющих молодых гусей, а затем приволок огромного сома, больше похожего на бревно.
Макс подскочил, глаза, как блюдца.
– А рыбу… рыбу как?
– Я разве за ним бегаю? – спросил я. – Как-то поймал. Он когда в азарт войдет… Вроде бы и не охотничий, а поди ты…
Пес лизнул меня в руку, выпрашивая ласку, я почесал за ухом, он радостно взбрыкнул и, не получая запрета, снова унесся в чащу.
– Все мы не охотники, – сказал Макс, он все еще оторопело смотрел вслед Псу, – но когда трубит рог, душа устремляется впереди тела по следу гончих псов…
– Да, – согласился с ним Будакер, он задумчиво смотрел вслед исчезнувшему Псу, – в каждом из нас есть нечто… эдакое…
Он пошевелил пальцами, изображая это эдакое, ибо настоящие мужчины обходятся скупыми словами, вообще в умении живописать есть что-то стыдное, будто актер какой или поэт.
– Есть, – признал и Килпатрик, – сам не понимаю почему, но подстреленный на охоте гусь куда вкуснее откормленного дома.
– Это точно!
– И вообще любая дичь вкуснее…
Я снял с седла бурдюк с молодым вином, одновременно сделал, загораживая своей широкой спиной, еще один и оставил на Зайчике. Пусть видят, что бурдюки не берутся из ниоткуда. А до того, чтобы пересчитывать оставшиеся бурдюки, благородные рыцари не опустятся.
Обед удался на славу, даже леди Беатрисса повеселела и откушала как оленины, как и сомятины. Впрочем, мясо сома мне показалось жестким и невкусным, предпочитаю рыбу помельче, но жевал машинально, оба мы стараемся не встречаться взглядами, слишком много между нами недоговоренностей…
…к тому же ни она, ни я не хотим, чтобы они прояснились.
Сэр Макс и другие рыцари настолько старались ей услужить и преуспевали, как могли, у меня это даже вызывало глухие приступы ревности. Боюсь, леди Беатрисса это замечала, но все с той же милой улыбкой принимала знаки внимания и только в конце обеда мягко поинтересовалась:
– Это король велел вам сопровождать меня?
Рыцари переглянулись и, пряча улыбки, поклонились. Макс ответил почтительно:
– Да, это нам оказана такая честь.
Она не поняла, в чем допустила ошибку, почему посмеиваются, это видно по глазам, спросила едко:
– Чем-то провинились?
Макс развел руками:
– Почему?
– Вас отсылают от двора!
Макс покачал головой:
– Осмелюсь возразить, моя леди. Просто у Его Величества все поставлено с ног на голову. Он держит возле себя тех, за кем нужен глаз да глаз, а верным людям позволяет отлучаться.
Второй рыцарь прогудел басом:
– А особо верным – поручает важные дела.
Она фыркнула:
– Вас он послал на смерть.
Рыцарь проворчал:
– Если послал, значит – так надо. Не дело вассала обсуждать приказы самого короля.
Она стиснула кулачки, гнев вспыхнул, как огонь в сухой соломе, я видел как задержала дыхание, уговаривая себя, что с этими тупыми людьми разговаривать бесполезно. Они верны королю и верны своему сюзерену, который теперь везет ее, как овцу, обратно в его замок. Он полагает, что везет, как свою добычу…
Я понял ее мысли по ее открытому лицу, проговорил с легким вопросом:
– Леди Беатрисса, вы намекнули, что мне, вот такому, в вашем замке не прожить и минуты…
– Намекнула? – удивилась она. – По моему, я сказала как нельзя яснее.
– Объясните, – попросил я. – Дорогая моя леди.
Она взглянула с брезгливой жалостью.
– Дорогая, вы правы, но не ваша. А вас так часто били по голове, что вышибли остатки того, что могло бы стать при удачном стечении обстоятельств зачатками мозга?.. Впрочем, это участь всех рыцарей… Особенно плохих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20