Успешное завершение полета они отпраздновали, осушив бутылку канадского виски сомнительного качества, после которого на следующий день их мучило жуткое похмелье. От этого воспоминания у нее навернулись слезы.— Послушай, Перси, хватит на сегодня, хорошо? — сказал мужчина, сидящий на диване, указывая на фляжку. — Пожалуйста.— Да-да, хорошо, — в ее хриплом голосе прозвучал сдержанный сарказм. — Конечно, — она сделала еще глоток. Ей хотелось закурить, но она держалась. — За каким чертом Эду вздумалось звонить мне во время захода на посадку?— Наверное, он очень о тебе беспокоился, — предположил Брит Хейл. — Тебя же мучила мигрень.Как и Перси, Хейл эту ночь провел без сна. Тэлбот позвонил и ему, и Брит, узнав о катастрофе, сразу же приехал к Перси, чтобы быть рядом с ней. Он оставался у нее до самого утра, помогая делать все необходимые звонки. Именно Хейл, а не Перси, сообщил печальное известие ее родным, живущим в Ричмонде.— Брит, почему он звонил во время захода на посадку?— Это никак не связано с тем, что случилось, — мягко заметил Хейл.— Знаю.Они были знакомы друг с другом уже много лет. Хейл стал одним из первых летчиков компании «Гудзон-Эйр». Он работал четыре месяца, не получая жалования, а затем, когда его сбережения иссякли, застенчиво попросил у Перси хоть каких-то выплат. Хейл так и не узнал, что она платила ему из собственного кармана, так как компания стала приносить прибыль только через год. Внешне Хейл напоминал строгого сухопарого учителя. В действительности он очень легко сходился с людьми — полная противоположность Перси — и был не прочь пошутить. Однажды, когда пассажиры буянили и вели себя особенно грубо, он перевернул самолет вверх шасси и летел так до тех пор, пока они не успокоились. Хейл часто занимал правое кресло, когда в левом сидела Перси, считавшая его лучшим вторым пилотом в мире.— Считаю за честь летать с вами, мэм, — отвечал он, не очень удачно копируя Элвиса Пресли. — Благодарю вас.Боль в висках почти прошла. Перси, не раз терявшая друзей — в основном в авиакатастрофах — знала, что утрата ближнего является хорошим обезболивающим.Как и алкоголь.Еще один глоток из фляжки.— Черт возьми. Брит! — она плюхнулась на диван рядом с ним. — О, черт возьми!Хейл положил ей на плечо свою сильную руку. Перси уронила голову ему на грудь.— Успокойся, малыш, — нежно прошептал он. — Я могу чем-нибудь помочь?Она покачала головой. Этот вопрос не имел ответа.Снова глотнув бурбон. Перси взглянула на часы. Девять утра. С минуты на минуту приедет мать Эда. Друзья, родственники... Надо будет думать о поминках...Так много дел.— Я должна позвонить Рону, — наконец сказала Перси. — Надо что-то делать. Компания...В гражданской авиации слово «Компания» имеет несколько другой смысл, чем в других областях деятельности. Компания — обязательно с прописной "К" — это живое существо, организм. О ней говорят с почтительностью, грустью или гордостью. Иногда с горечью. Гибель Эда стала раной в жизни многих, в том числе Компании, для которой ранение может оказаться смертельным.Столько дел...Но Перси Клэй, женщина, не знающая, что такое паника, вытворявшая на своем «Лир-23» такие пируэты, что даже бывалые летчики закрывали глаза, сейчас будто парализованная сидела на диване. «Странно, — думала она, словно глядя на себя из другого измерения, — я не могу пошевелиться». Перси даже посмотрела на свои руки, уверенная, что они, обескровленные, стали белыми как полотно.О, Эд...Разумеется, и Тима Рэндольфа тоже жалко. Прекрасный второй пилот, каких еще поискать. Перси мысленно представила себе его юное круглое лицо, чем-то напоминающее лицо молодого Эда. Улыбающийся и жизнерадостный. Внимательный, исполнительный, но твердый. Управляя самолетом, Тим даже от самой Перси требовал беспрекословного подчинения.— Тебе хорошо бы выпить кофе, — предложил Хейл, направляясь на кухню. — Я приготовлю тебе двойной мокаччино с молоком.Они с Перси часто шутили, что настоящие летчики терпеть не могут растворимые помои и пьют только настоящий черный кофе.Но сейчас Хейл, благослови его Господи, думал не о кофе. В действительности он хотел сказать: «Брось пить». Перси намек поняла. Закупорив фляжку, она с громким стуком швырнула ее на стол.— Ну хорошо, хорошо.Встав с дивана. Перси принялась расхаживать по гостиной. Вдруг она увидела себя в зеркале. Плоское лицо с приплюснутым носом. Жесткие непокорные кудри, черные как смоль. Однажды во время терзаний переходного возраста Перси остриглась наголо. «Я им покажу!» Но этот вызывающий поступок лишь дал ученицам закрытой женской школы в Ричмонде дополнительное оружие против нее. Перси все еще оставалась стройной, а ее глаза, как не переставала твердить мать, были «высочайшего качества». Естественно, с ее собственной точки зрения. А мужчины, разумеется, на это качество плевали свысока.Сейчас под этими глазами набухли темные мешки. Кожа лица уже давно потеряла блеск — расплата за то, что многие годы Перси выкуривала по две пачки «Мальборо» в день. Проколотые мочки ушей, не зная сережек, много лет как заросли.Перси выглянула в окно, сквозь деревья, растущие рядом с домом, на оживленную улицу. В ее памяти что-то шевельнулось. Что-то неприятное.Что? Что именно?Ощущение исчезло, сметенное настойчивым звонком в дверь.Открыв дверь. Перси увидела на крыльце двух дородных полицейских.— Миссис Клэй?— Да.— Полиция Нью-Йорка, — они показали значки. — Мы будем охранять вас до тех пор, пока не будет установлено, что случилось с вашим мужем.— Проходите, — сказала она. — Со мной Брит Хейл.— Мистер Хейл? — обрадованно кивнул один из полицейских.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19