Я чуть не свалился на пол.
- Что?!
- Соню арестовали, - повторила Элеонора. - Николаша сообщил. Он, как понимаешь, от всего произошедшего в невменяемом состоянии.
- Но за что? - только и сумел спросить я. Конечно, в нынешнее время мало кого удивишь тем, что приятеля посадили в тюрьму. Половина страны отсидела, а у второй в местах заключения находятся родственники. Но Соня Чуева! Интеллигентная дама, справившая не так давно шестидесятилетие, кандидат филологических наук, всю жизнь преподававшая в институте русскую литературу девятнадцатого века? Очаровательная Софья Михайловна, добрая и отзывчивая, никогда не ставившая двоек?
- Соня убила Беату, - процедила Нора.
- Кого?!
- Невесту Николаши, неужели забыл? Я молча смотрел на Нору. Софья Михайловна “разошлась с мужем в незапамятные времена и жила с тех пор одна, в своем мирке. Наверное, в ее жизни были мужчины, но о них никто не знал, и студенты искренне считали свою преподавательницу старой девой. Представьте всеобщее удивление, когда стало известно, что Соня беременна. Правда, сначала на кафедре решили, что Чуева просто стремительно толстеет, настолько все были уверены в ее одиночестве. Но потом она ушла в декрет, и у изумленных коллег появилась животрепещущая тема для предположений: “Кто сделал ребенка Чуевой?”
К слову сказать, правды так и не узнали. Сонечка свято хранила тайну, отвечая на неделикатные вопросы:
- Перед вами случай непорочного зачатия, он уже был описан в мировой литературе.
Народ посудачил и замолк, а Сонечка стала воспитывать сына.
Сказать, что она любила Николашу, значит не сказать ничего. Умная, трезвая Соня совершенно неадекватно оценивала мальчика. По ее словам, он начал проявлять задатки гениальности еще в младенчестве.
- Николаша разговаривает, - сообщила она Hope, едва выйдя из роддома. Та удивилась безмерно:
- Да ему только месяц! Не придумывай.
- Нет, - стояла на своем Сонечка. - Приходи, сама услышишь.
Заинтересованная Элеонора поехала к подружке. Младенец увидел ее и заулыбался.
- Те-те-те, гу-гу-гу… - Вот! - гордо заявила Соня. - Он тебе говорит: “Тетя, здравствуй!” Нора рассмеялась:
- Ну ты даешь! Это детский лепет, случайное сочетание звуков, что свойственно всем младенцам.
- Гу-гу-гу, - завел Николаша. Соня решительно ответила:
- Не знаю, как все, а мой говорит очень хорошо, я его понимаю.
Нора не стала спорить с подругой, поняв, что у той на почве материнской любви пропала адекватная оценка реальности. Многие женщины, прижимая к груди бело-розовое крохотное существо, проходят эту стадию, потом, через какое-то время, Трезвость рассудка возвращается к ним, но Соня сохранила “розовые очки” навсегда.
О сыне она говорила только в превосходной степени: самый умный, красивый, талантливый, воспитанный, душевный, заботливый…
Больше перечислять не стану, потому что не хватит книги, чтобы сообщить о достоинствах Николаши. Уверенность матери в исключительности сына не могло поколебать ничто, и Соня хотела, чтобы все окружающие относились к нему так же, как она.
Когда воспитательница детского сада не дала Коленьке роль в новогоднем спектакле, разгневанная мать явилась выяснять отношения.
- Но у нас музыкальная пьеса, - отбивалась Марья Ивановна, - с пением и танцами.
- И что? - побагровела Соня.
- У Коли нет ни слуха, ни голоса… Разъяренная Соня кинулась к заведующей, потом в отдел народного образования, затем в горком партии. Она добилась своего. Марью Ивановну уволили, а Коленька стал исполнять во всех постановках главные роли.
- Вот видишь, - удовлетворенно сообщила Соня Hope, - какие дряни попадаются среди тех, кто работает с детьми! Зажимала моего Николашу, зато теперь его справедливо оценили.
Нора всегда говорит людям правду в лицо, поэтому ответила подруге:
- У мальчишки пока талантов не видно, просто в садике боятся твоего вздорного характера.
Соня промолчала. Нора единственный человек, которому позволялось критиковать Коленьку.
В школе словно из рога изобилия посыпались проблемы. Оказалось, что Коленька плохо пишет, не слишком бойко рассказывает стихи и отвратительно решает задачки. Он сменил пять учебных заведений, пока Соня не нашла такое, где преподаватели ставили детям пятерки просто так, не учитывая качества приобретенных ребятами знаний.
В двенадцать лет Соня отправила Николашу учиться живописи. В музыкальную школу его, несмотря на все усилия матери, не приняли, впрочем, в балетное училище тоже. Сначала Соня приуныла. Она-то видела сына на сцене, среди рукоплещущей толпы, за роялем или со скрипкой в руках, на худой конец исполнителем роли принца в “Лебедином озере”, но педагоги, как один, заявляли:
- У ребенка нет данных.
Погоревав пару дней и рассказав Hope, какие омерзительно предвзятые люди занимаются отбором детей для профессиональной сцены, Соня утешилась и обратилась к живописи. Николаша начал ходить в небольшую платную студию, расположенную в подвале одного из домов. И с этого момента Соня просто потеряла разум.
- Гениальный рисовальщик, - нахваливала она всем гостям сына, - вы только посмотрите!
Слабо сопротивляющихся приятелей хватали за руки и вталкивали в гостиную, стены которой были увешаны полотнами в дорогих резных рамах.
- Какая композиция, перспектива, краски… - восхищалась Соня.
Гости смотрели на листы ватмана, где неуверенная детская рука запечатлела елочку, кособокий домик, горбатую корову, и робко произносили:
- Потрясающе!
Вот так они и жили, Соня с Николашой. Паренек получал все, что хотел, у него у первого среди приятелей появился компьютер, музыкальный центр, мобильный телефон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14