Глава одиннадцатая Как Болтик преодолел в себе мучительные переживания в пользу одного миллиона фертингов и перестал быть независимым журналистом
Этой же ночью Болтик готовил к эфиру сенсационный выпуск передачи «Момент секретности». Он тщательно смонтировал все последние материалы, а затем снабдил их архивными вставками и собственными комментариями. Материал получался взрывной, и это было только начало… Но вот в первом же выпуске утренних новостей сообщили о событиях нынешней ночи в ресторане «Весёлый клоун». Встреча финансовых воротил и непонятный налёт перепутали Болтику все карты. Теперь передача не могла выйти в эфир в прежнем виде. Всё, что он разведал с таким трудом, подвергая себя смертельной опасности, внезапно устарело и потеряло связь с сегодняшним днём. Необходимо было срочно и любой ценой разведать что-то о ночных переговорах, а затем вставить этот фрагмент в передачу и расставить все точки над «i»…
И Болтик стал лихорадочно перебирать в уме всех, кто имел какое-либо отношение к ночным событиям.
Гризль, Гризль… Они были знакомы по работе в «Давилонских юморесках». Гризль был редактором и часто хвалил Болтика за хорошие материалы. Вспомнит ли он его сейчас?..
Болтик в задумчивости грыз кончик карандаша, когда раздался звонок по местному телефону. Вахтёр с проходной сообщал, что Болтика желает видеть некто господин Гризль.
– Что?! – закричал Болтик. – Как вы сказали? Пропустите, пропустите его немедленно! – И он сам побежал навстречу нежданному гостю.
– Рад вас снова видеть, коллега, – сказал Гризль, когда оба вернулись в кабинет и уселись в кресла. – С интересом слежу за вашей творческой деятельностью. И в прессе, и на телевидении… Очень впечатляет, очень…
– Благодарю вас. – Болтик расплылся в улыбке, удивляясь собственной угодливости. – Но и вы были в своё время выдающимся мастером своего дела. Ваши статьи, фельетоны, редакторская работа… Я всегда откровенно восхищался вашим умением повернуть тему нужным образом и вашим неподражаемым юмором.
Гризль поднёс руку к груди и слегка поклонился.
– Однако когда-нибудь в жизни наступает время, – произнес он, подняв вверх указательный палец, – когда информационный бизнес перестает удовлетворять широкую, неординарную натуру… Не кажется ли вам, господин Болтик, что такое время для вас уже наступило?
Болтик растерялся. Он все ещё не понимал, к чему клонит управляющий делами миллиардера Пупса.
– Работая на публику, – продолжал Гризль, – вы направляете свой талант в никуда, бесцельно распыляете его, получая взамен жалкую популярность и жалкие гроши. Но публика неблагодарна: как только она вами насытится и у неё появится новый кумир по части сенсационных разоблачений, про вас забудут. Вас даже никто не пожалеет, потому что вы для них бесцеремонный и циничный проныра, который всегда найдёт для себя какое-нибудь грязненькое, но хорошо оплачиваемое дельце. Вы останетесь без капитала и положения в обществе, в лучшем случае на должности редактора какой-нибудь дешёвенькой жёлтой газетёнки, в суете ежедневной текучки и в полнейшем забвении. Горение яркой звезды внешне эффектно, но – увы! – весьма быстротечно, господин Болтик. Подумайте о своём будущем, пока не поздно, ведь вы очень смышленый коротышка.
Болтик не нашелся что сказать и почесал карандашом за ухом.
– А между тем многие коротышки очень ловко устраиваются в этой жизни, – продолжал Гризль своё мягкое давление.
– Конечно, господин Гризль, вам в жизни очень повезло.
– Я, конечно, не имел в виду себя, но раз уж вы сами заговорили… Знаете, почему мне повезло?
Болтик пожал плечами.
– Потому что я не пытался угодить всем сразу. Я служил интересам одного-единственного, но достойного во всех отношениях коротышки.
– Я понимаю, «Давилонские юморески» принадлежали господину Спрутсу…
– Да, для многих это не являлось секретом. Господин Спрутс вкладывал в газету хорошие деньги, а я печатал добротные материалы, хорошо отражавшиеся на авторитете и благосостоянии господина Спрутса.
– Ничего не имею против, – согласился Болтик.
Тут надо заметить, что и тот и другой предполагал наличие у собеседника портативного магнитофона, а потому отзывались обо всех упоминаемых коротышках весьма деликатно.
– И чем это для меня закончилось? – продолжал г-н Гризль.
– Чем?
– Тем, что господин Спрутс рекомендовал меня для работы секретарём и управляющим делами богатейшему коротышке нашей планеты господину Пупсу.
– Да, вы неплохо устроились.
– Хотя об этом не принято говорить… хотите знать, какой у меня теперь оклад?
– О!..
– Сто тысяч фертингов в месяц, или один миллион двести тысяч фертингов в год. И это не считая доходов от ценных бумаг!
Болтик выронил карандаш, который всё это время машинально вертел в руках.
– Как вы понимаете, такие деньги не очень-то легко потратить. Приходится вкладывать в недвижимость, золото, произведения искусства. Господин Пупс мог бы легко удвоить сумму моего оклада, если бы я попросил его об этом, но я не прошу.
– Наверное, вы очень ценный работник, – глухо произнес Болтик, опустив глаза. Сам он, после неудачи с открытием собственного телеканала, основательно влез в долги. Газету «Правдивые расследования» могли закрыть со дня на день… Доходы собеседника его ошеломили.
– Разумеется, – согласился Гризль. – Иначе я бы просто не взял денег. Эти деньги являются лишь малой частью той прибыли, которую получает господин Пупс благодаря моей неустанной и весьма плодотворной деятельности.
– Чего же вы хотите от меня? – спросил Болтик напрямик, устав от разговора, который его изматывал своей неопределённостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141