А Игорь скорчил гри масу и ответил:
– Этому маленькому негодяю тоже врача вызывали. У него оказалось сильное нервное расстройство… Хотя какое там расстройство? Просто распоясался мальчишка совер шенно! Один отец и может с ним справиться. В школе за неделю дважды подрался, оба раза до большой крови. При чем дерется так исступленно, что его даже старшеклассни ки начали побаиваться. Дома хулиганит. Если так дальше пойдет, он через полгода в колонии окажется…
– А вы говорили, что с Толиком еще два мальчика игра ли… Ну, кроме Леньки. С ними ничего не произошло? – не унимался я.
Теперь уже Игорь недоуменно пожал плечами:
– Да вроде все в порядке. Димку Морозова я вчера видел. Поздоровался, как обычно, мальчишка. Нет, все в порядке! – уверенно закончил Игорь.
– А почему ты нас так расспрашиваешь? – снова всту пила в разговор Лена, не замечая, что перешла на “ты”.
Я оглядел лица ребят и уловил в глазах Сашки знакомый блеск. Он, без сомнения, что-то знал. Однако я, не обращая внимания на своего всезнающего друга, коротко, но доста точно подробно рассказал все, что узнал о том необычном феномене, который они наблюдали, и о том эффекте, кото рый этот феномен производит на мальчишек от восьми до четырнадцати лет. Закончил я свой рассказ так:
– Теперь вы понимаете, что случай с вашим сыном абсолютно нетипичен. И мне крайне необходимо разо браться, в чем здесь дело. Может быть, ваш Толька под скажет, как бороться с этой напастью. Ну и сами понимаете, распространяться о том, что я вам рассказал, никому не стоит. Не надо людей понапрасну нервировать.
– Как же не надо? – неуверенно переспросила Лена. – Я считаю, родители должны знать, что угрожает их детям…
Если… если твой рассказ – правда и если все так и есть, как ты сам считаешь.
– А что мы можем людям сказать, если сами пока прак тически ничего не знаем… Ничего не можем сделать. Ну крикнем мы: “Берегитесь!..” А чего беречься?
Мы замолчали. Игорь наконец-то закурил. Резепов хмыкнул и шлепнул ладонью по столу:
– Ладно. Утро вечера мудренее. Уже поздно, так что пора, пожалуй, ложиться.
И он встал из-за стола.
Я поднялся следом и улыбнулся Лене и Игорю:
– Не волнуйтесь, теперь все будет нормально. Эти се ребристые блестки еще ни разу не замечали дважды в од ном месте.
Когда мы поднялись в свою спальню и улеглись, я как бы ненароком спросил у Сашки:
– А ты-то, друг конопатый, откуда узнал об этой маль чишечьей напасти?
– А я, мой бледнолицый брат, придерживаюсь прин ципа: друг моего друга – мой друг. Так что я достаточно часто общаюсь и с Машеусом, и с Эликом Абасовым. Имен но я, чтоб ты знал, помогал Элику собирать тот самый материал, с которым он тебя впоследствии познакомил.
Все это было сказано достаточно резко, даже, я бы ска зал, обиженно, и после этой тирады Сашка повернулся на бок, ко мне спиной, и демонстративно засопел.
Утром мы по субботней привычке встали достаточно поздно и после плотного завтрака направились в огород наших хозяев проводить подготовку к весенним посевным работам. Три лопаты в крепких мужских руках были на столько мощным сельскохозяйственным орудием, что уже до обеда нами был закончен подъем зяби на отведенном участке. Женщин в лице Ленки мы изгнали с места нашего трудового подвига, а вот Толька практически все время кру тился возле нас. А где еще крутиться десятилетнему маль чишке, если не возле отца и его друзей.
Я во время этой огородной копки все время погляды вал на мальчика и пришел к выводу, что тот вполне здоров и достаточно весел. Никаких последствий странного про исшествия, произошедшего с ним, заметно не было. Только однажды он поднял лицо к небу и застыл на несколько минут, закрыв глаза, причем у меня создалось впечатление, что он к чему-то прислушивается.
Обедали мы поздно, около шести вечера, долго и весе ло. После обеда Толька потащил Резепова в свою комнату показывать какие-то новые игрушки, и я увязался с ними. Мы втроем погоняли Толькины новые машинки, смасте рили некую странную конструкцию из его набора “Лего”, посмотрели, что читает молодое поколение. Потом к нам присоединились Толькины родители, и в комнате стало до вольно тесно.
Я вопросительно взглянул на Лену, и она ответила мне коротким согласным кивком, после чего я положил ладонь Тольке на затылок и спросил:
– Слушай, Толь, мне с тобой надо бы поговорить…
– Давай, – сразу согласился он.
– Только, знаешь, дело такое… щепетильное, если тебе не, захочется или станет нехорошо, ты сразу скажешь, и мы не будем возвращаться к этому вопросу.
– Ладно, – кивнул он.
Сашка и Игорь тихонько вышли из комнаты. Толька сидел на своей постели и переводил глаза с меня на свою мать и обратно. Я присел напротив мальчика на большой мягкий пуф, Лена села рядом с сыном на постели, и мы немного помолчали, словно сосредоточиваясь для серьез ного разговора. Затем я негромко и спокойно попросил:
– Ты не можешь нам рассказать, что с тобой произошло после того, как вы увидели те серебристые блестки?..
Мальчишка испуганно вскинул голову и посмотрел на мать широко открытыми глазами. Лена тут же обняла его одной рукой за плечи, словно защищая от неведомой опас ности, и быстро проговорила:
– Дядя Сережа сказал, если не хочешь – не говори… Толик посмотрел на меня, и я согласно кивнул.
– Но понимаешь, в чем дело, – продолжил я фразу Лены. – Ты не первый, кто пострадал от этих блесток, но, кроме тебя, никто не сможет рассказать, что с ним проис ходило…
Мальчик снова вскинул глаза на мать, но на этот раз она промолчала и только покрепче прижала его к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25