Ведь все они, собираясь отдавать всё своё время Обществу, покидают хорошие должности, сулящие блестящие перспективы, для того, чтобы работать на нас менее чем за половину своего прежнего жалованья.
Спрашивающий. А кто обеспечит финансирование?
Теософ. Некоторые из наших членов, которые просто немного богаче остальных. Люди, которые стали бы спекулировать или зарабатывать на теософии, были бы недостойны оставаться в наших рядах.
Спрашивающий. Но вы, конечно же, должны получать доход со своих книг, журналов и других публикаций?
Теософ. Из журналов лишь мадрасский «Theosophist» приносит прибыль, которая регулярно, год за годом, передается Обществу, как показывают опубликованные отчеты. «Lucifer» медленно но верно поглощает деньги, никогда не окупая затраты – благодаря бойкоту со стороны благочестивых книготорговцев и железнодорожных ларьков. «Lotus» во Франции, основанный на частные и не очень большие средства одного теософа, посвящавшего ему всё свое время и силы – увы, прекратил свое существование по тем же причинам. Нью-Йоркский «Path» также не окупается, тогда как парижское «Revue Theosophique» начато лишь недавно, также на частные средства одной дамы – члена Общества. Кроме того, когда бы те или иные труды, изданные лондонской Теософической Издательской Компанией, ни принесли прибыль, она будет использована на благо Общества.
Спрашивающий. А теперь, пожалуйста, расскажите мне всё, что можете, о махатмах. О них говорят так много абсурдного и противоречивого, что не знаешь, чему верить, и распространяются все виды смехотворных историй.
Теософ. Вы можете называть их и «смехотворными»!


XIV. Махатмы теософии

Кто они: «Духи света» или «Нечистая сила»?

Спрашивающий. Кто же они – те, кого вы зовете вашими «Учителями»? Одни говорят, что они – «духи» или ещё какие-то сверхъестественные существа, в то время как другие называют их «мифом».
Теософ. Они ни то и ни другое. Однажды я слышала, как один профан рассказывал другому, будто они – нечто вроде русалок мужского рода. Но если вы слушаете, что говорят люди, вы никогда не получите о них верного представления. Прежде всего это живые люди, как и все мы, рождённые и, как все прочие смертные, обреченные на смерть.
Спрашивающий. Да, но ходят слухи, что некоторым из них по тысяче лет. Это правда?
Теософ. Это такая же правда, как и чудесный рост волос на голове мередитовского Шагпата. И сколько бы теософы ни пытались их сбрить, из этого ничего не выходит, как и в том романе. Чем больше мы отрицаем эти выдумки, тем более абсурдными они становятся. Я слышала о Мафусаиле, который дожил до 969 лет; но, поскольку меня никто не заставлял в это поверить, я просто посмеялась над таким утверждением, за что впоследствии многие считали меня богохульствующей еретичкой.
Спрашивающий. Но если серьёзно, превышает ли их возраст обычную продолжительность жизни?
Теософ. А что вы называете «обычной продолжительностью»? Помнится, в журнале «Ланцет» я прочла как-то об одном мексиканце, которому было почти 190 лет, но я никогда не слышала, чтобы хоть один смертный – будь то мирянин или адепт – прожил хотя бы половину жизненного срока, приписываемого Мафусаилу. Возраст некоторых адептов и вправду значительно превышает тот срок, который вы назвали бы «обычной продолжительностью жизни»; но всё же ничего чудесного в этом нет, и очень немногие из них заботятся о долгожительстве.
Спрашивающий. Но что на самом деле означает слово «махатма»?
Теософ. Просто «великая душа» – великая по своей нравственной высоте и своему интеллектуальному развитию. Если уж титул «великого» присваивают пьянице-вояке вроде Александра Македонского, то почему бы и нам не называть «великими» тех, чьи победы над тайнами природы куда величественнее всех, когда-либо одержанных Александром на поле битвы? Кроме того, слово это индийское и очень древнее.
Спрашивающий. А почему вы называете их «Учителями»?
Теософ. Потому что они учат нас, а также потому, что от них мы получили все истины теософии, как бы неадекватно одни из нас ни выражали их, а другие – ни понимали. Эти посвящённые, как мы их называем – люди великого знания и ещё более великой святости. Они не аскеты в обычном смысле этого слова, хотя, конечно, и остаются в стороне от суеты и раздоров вашего западного мира.
Спрашивающий. Но не эгоистична ли такая самоизоляция?
Теософ. В чём же тут эгоизм? Разве судьба Теософического Общества не является достаточно убедительным доказательством того, что мир не готов ни признать их, ни извлечь какую-то пользу из их учения? Много ли пользы было бы в том, чтобы, к примеру, профессор Кларк Максвелл учил малышей таблице умножения? Кроме того, махатмы уединяются лишь от Запада. В своей стране они свободно расхаживают повсюду, как и все остальные люди.
Спрашивающий. Приписываете ли вы им какие-то сверхъестественные способности?
Теософ. Как я уже сказала вам, мы не верим ни во что сверхъестественное. Если бы Эдисон жил двести лет назад и тогда изобрёл свой фонограф, то его скорее всего сожгли бы вместе с его изобретением, приписав всё козням дьявола. Силы, которыми пользуются махатмы – просто результат развития тех возможностей, которые скрыты в каждом человеке, и существование которых начинает уже признавать даже официальная наука.
Спрашивающий. Правда ли, будто эти люди вдохновляют некоторых ваших авторов и будто многие, если не все, теософические труды написаны под их диктовку?
Теософ. Некоторые – да. Есть высказывания, продиктованные ими и записанные слово в слово;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94