И чем дальше шло официальное следствие, тем больше людей оказывалось втянуто в эти шумные действия.Милиция пользовалась тем же приёмом, что и я, только более беспощадно. Располагая сведениями, полученными непосредственно от покойника, они не скрывали перед допрашиваемыми своей информированности. Но так как они не раскрывали источника, каждый из разоблачённых приходил к выводу, что заложили его любимые коллеги, и от волнения и из желания отомстить начинал в свою очередь закладывать их, а затем летел с ними разбираться. Со вчерашнего дня власти сумели все свои сведения просмотреть, систематизировать, сделать выводы, и теперь они безошибочно попадали в самый центр мишени, вытаскивая на дневной свет наши наихудшие поступки. В результате сама смерть Тадеуша почти забылась, а на первый план выдвинулись её неожиданные и неприятные последствия.В нашем отделе пока ещё царил покой. Януш, которому наконец удалось изогнуть маленький кусочек пластика, вытер со лба пот и с мрачным удивлением смотрел на дело рук своих.— Это каторжная работа, — засвидетельствовал он. — Такой маленький кусочек — это ещё ничего, но если выгибать целый лист? Что бы тут придумать?— А если надрезать, то лопается, — сказал Витольд, явно огорчённый.— Подожди, интересно, а без надрезания он лопнет? Сколько раз можно его так согнуть?.. Дай мне этот белый!Он уселся поудобнее и начал выгибать пластик, сопровождая свои действия громким счётом.— Нет, я больше не могу, — внезапно буркнул Веслав, поднимаясь с места. Он подошёл к радиоприёмнику, из которого все время доносился протяжный, унылый, занимающий основное место в передаче «Песни народов мира», вой. Двое, занятые пластиком, не обратили на это никакого внимания. Веслав включил варшавскую программу.— Ну наконец-то, — с удовлетворением сказал Лешек, неподвижно сидящий у стола. — Я так и знал, что кто-нибудь в конце концов не выдержит!— А почему вы сами не переключили? — раздражённо спросила я, потому что эта похоронная музыка и меня вывела из равновесия.— Мне хотелось проверить вашу впечатлительность.— Девять, десять, одиннадцать, — считал Януш уже с гораздо меньшим старанием, — двенадцать, тринадцать…— Интересно, какая на этот раз будет песня недели? — задумчиво сказал Веслав, возвращаясь на своё место.— Полька-галопка, — уверенно заявила я.— Откуда вы знаете? — испугался Витольд, резко поворачиваясь от бормочущего Януша.— У меня такое предчувствие.— Слава Богу, а то я подумал, что вы это точно знаете. От польки-галопки я уж точно бы сошёл с ума.— Добрый день! — неожиданно послышался от двери голос входившего к нам капитана.— А, добрый день! — ответили мы втроём любезным хором.Януш, занятый своей работой, почувствовал, видимо, что тоже должен как-то отреагировать на приветствие, потому что повысил голос.— Девятнадцать, двадцать, двадцать один, — громко произнёс он.Капитан остановился у порога и посмотрел на него с лёгким удивлением.— Я хотел бы поговорить с этим паном, — сказал он мне, чуточку поколебавшись. — Как вы думаете, можно оторвать его от работы?— Янушек, пан капитан к тебе! — вмешалась я.— Двадцать четыре! — выкрикнул Януш все так же громко.Капитан явно заинтересовался неизвестными ему способами работы в проектном бюро.— А что это значит? — с интересом спросил он. — Что он делает?— Пан Витольд, вы ему задурили голову, теперь помогайте! Януш, приди в себя!— Сейчас лопнет, — ответил Витольд, не отрывая заворожённого взгляда от куска пластика.Капитан стоял молча, с ещё большим интересом смотря на Януша.На тридцати двух пластик наконец лопнул.— Тридцать два! — триумфально возвестил Януш. — Удалось выгнуть тридцать один раз! В чем дело? — повернулся он к нам, гордо взмахнув надломленным пластиком, и только теперь заметил капитана. — Что, вы ко мне?— Я прошу вас зайти к нам на минутку, у нас к вам есть несколько вопросов….У Витольда за время испытания пластика остыл чай, поэтому он начал завтракать. Я задумчиво смотрела на него, пытаясь отгадать, в какой стадии следствия сейчас находится милиция. На листке бумаги в хронологическом порядке я записала известное мне время действий сослуживцев, подготавливая почву для разговора с Алицией. Потом снова посмотрела на Витольда, который, погруженный в столь же глубокие размышления, ел помидор. В другой руке у него была солонка.Судя по выражению его лица, помидор ему очень не понравился. Он съел половину, а другую, с явным отвращением, отложил, поколебался немного, затем выбросил в корзинку для мусора и, наклонившись, старательно посолил её.— Пан Витольд, что вы делаете? — с интересом спросила я, потому что эти кулинарные изыскания показались мне несколько странными.Витольд посмотрел на меня, снова заглянул в корзинку и неожиданно начал ужасно хохотать.Лешек, стоящий у своей чертёжной доски, рисовал тушью на кальке очередную картину. Прервав на секунду своё творчество, он посмотрел на Витольда и вернулся к своему занятию.— Здесь заражённая атмосфера, — пророческим тоном заявил он, продолжая рисовать. — Никому не удастся спастись. Последний нормальный человек спятил!— Этот помидор мне ужасно не нравился, и я не понимал почему, — объяснил Витольд, не переставая смеяться. — А я просто забыл его посолить! Не терплю несолёных помидоров.— И поэтому вы посолили его в корзине? — печально вздохнула я.— Именно. Видите ли, я так задумался… Меня удивляет одна вещь. Как могло получиться, что они там, в кабинете, ничего не услышали? И вообще с этим кабинетом что-то не так…— Вроде бы Збышек что-то слышал, — прервал его Веслав. — Он говорил мне, что слышал два мужских голоса, но не обратил на них внимания и вскоре после этого вышел из комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75