С жилплощадью немного подпортил Флорек, вздумавший усыновить Ендруся. Так ему казалось безопаснее… Андзя с радостью согласилась, предоставив нужные бумаги, в том числе свидетельство смерти отца Ендруся. Пришлось парню выписаться из дома Людвики и прописаться в доме Флорека в Пежанове. К счастью, именно в это время Людвика родила второго ребёнка, так общее число проживавших в вилле жильцов не уменьшилось.Флореково хозяйство было довольно необычным.На двадцати гектарах работали всего два мужика и одна баба. Зато механизировано было все, что только можно механизировать. Возможно, именно на Флорековы поля выехал первый в стране комбайн. Коров доило электричество, хлев мыло тоже электричество — сильной струёй воды от собственной установки. Весьма эффективную помощь хозяйству оказывало то золото, приобрести которое заставил сыновей старый Кацперский. Не было такого бюрократа, представителя местной власти или вообще партийного бонзы, которого в нужный момент не соблазнил бы упоительный звук и завлекательный блеск. Поистине, son et lumiere Son et lumiere (фр.) — «Звук и свет», известные во всем мире феерические ночные зрелища под открытым небом.

…А вот на внешний вид дома Флорек денег не тратил. Правда, внутри все было как полагается, и даже две ванные комнаты оборудовал, зато крышу так починил, что заплаты уже издали бросались в глаза.И облупленные стены оставил, и оторванные наличники не стал поправлять, ведь дом и без того отличался от остальных деревенских халуп своим великопанским видом. Подозрительно… Пришлось Флореку представить местным властям объяснительную, из которой следовало, что панский облик дома — одна видимость, мамаша, мол, убогая крестьянка, в своё время, чтобы спасти семью от голодной смерти при капитализме, пыталась сдавать комнаты богатым дачникам. Естественно, объяснительная была подкреплена звонким приложением…Пришло время, и Ендрусь женился на своей дальней родственнице, троюродной сестре, которую выискал где-то под Жещовом. Банды вырезали все семейство, уцелела одна лишь эта девушка и не ведала, где голову преклонить. Троюродный братец был воспринят как дар небес, а уж Эльжуня не знала, как и отблагодарить небеса за этот нежданный дар. Робкая, спокойная и работящая девушка, на два года моложе Ендруся, охотно согласилась принести клятву, ещё не очень понимая какую. Флорек устроил целое представление, от которого кровь стыла в жилах. Церемония происходила при свечах, клялись на огромном Евангелии. Семь свечей, старинное Евангелие в серебряном окладе, распятие и грозный старец произвели должный эффект. Несчастная Эльжуня скорее бы в колодец прыгнула, чем нарушила клятву. А речь шла все о том же — дети пани Людвики, а также её внуки и правнуки имели право… и так далее.А дети Людвики каждое лето проводили в Пежанове, завязывали поросятам бантики на шеях и плавать учились в пруду, в котором некогда тонула их прабабка… * * * На похороны Флорека приехали обе: семидесятичетырехлетняя Юстина и пятидесятидвухлетняя Каролина. Наконец-то по внешнему виду Юстины можно было сказать, что она уже немолода, а Каролина казалась сестрой своей дочери Людвики. Ну, возможно, старшей.Обе довольно равнодушно восприняли тот факт, что в их родовом поместье теперь размещались школа, больница и склады пуха и пера. Все было в запустении, особенно пух и перо, вроде бы предназначенное на экспорт.Джек Блэкхилл, муж Юстины, уже умер, лордом в настоящее время был её внук, последний Джордж, причём скорее теоретически, поскольку теперь все эти аристократические нюансы уже потеряли прежнее значение. Муж Каролины, граф Филипп, был жив и даже довольно бодр, но в коммунистическую страну ехать опасался.А Людвика уже имела возможность съездить во Францию по приглашению матери. Уехать насовсем по-прежнему не хотела, срослась с Польшей и приняла её новый государственный строй, искренне полагая, что его недостатки — результат искривлений основной линии, ошибки, которые будут устранены. Каролина из себя выходила, видя, как коммунистическая пропаганда задурила голову дочери.Утешало её лишь то, что внуки в равной степени владели тремя языками, за этим Людвика особо следила. Поэтому на очередные каникулы отправила дочь и сына во Францию и Англию, чем, собственно, и закончились их заграничные вояжи.Денег тоже значительно поубавилось. Впрочем, ни молодому Джорджу Блэкхиллу в Англии, ни Каролине в Нуармоне не грозила нищета, но от прежнего богатства остались одни воспоминания. Только и хватало на то, чтобы с трудом держаться на прежнем уровне. Лорд Джордж даже вынужден был пойти служить по банковской части, что, кстати, выходило у него весьма неплохо, а Каролина основной доход получала с нуармонских виноградников и парижской недвижимости. Впрочем, на то, чтобы пригласить к себе дочь с внуками, денег вполне хватало.Через три года Юстина умерла. Каролина поехала на похороны и по дороге мрачно размышляла о проклятии, тяготевшем над их родом.Нет, она не совсем забросила библиотеку, но сделала очень мало. Все время отнимал муж. К парализованной руке прибавилось теперь сильное нервное расстройство, тоже последствие участия в Сопротивлении. В одной из боевых операций Филиппу не удалось спасти друга. Пытался, отсюда травма руки, но не смог, потому что и тогда уже ни на что не годился, таким и жить на свете не следует. Каролина много лет боролась, как могла, с этой депрессией, так что их жизнь лёгкой не назовёшь.В библиотеке же работала по мере сил и в зависимости от актуального состояния здоровья мужа.Ей удалось немного продвинуться от того угла, что разгребали её бабки, но тут она наткнулась на записи, которые надолго застопорили её работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160