И так же неожиданно откуда-то из соседнего грайдола выскочил маленький чёрный пуделек и закатился в пронзительном самозабвенном лае. Рыжий Попрыгун рассеянно оглянулся на него и опять повернулся к морю.Хабра он не заметил, а Яночка, сама не зная почему, очень порадовалась этому обстоятельству. За Хабра порадовалась.— Пошли отсюда, — торопила она остальных. — Пока не знаю, в чём тут дело, поэтому на всякий случай не стоит показываться ему на глаза. А Павлик изменил вдруг своё мнение относительно первоначального маршрута и предложил продолжать путь по берегу моря. А потом они найдут другой проход в дюнах и обратно вернутся лесной дорогой.Яночка не стала возражать: ведь они уже знают окрестности кемпинга, сейчас им нечего там делать, а вот территорию за ним имеет смысл обследовать, — А по дороге искупаемся, — дополнила она план брата. — Жарко сегодня.Прошло не меньше часа форсированного марша, когда Павлик нарушил молчание.— «Взбираться на дюны строго запрещается», — процитировал он словно для самого себя, причём в его голосе явно слышалось разочарование. Яночка немного сбавила шаг.— Интересно, как обозначается государственная граница? — тоже словно разговаривая сама с собой спросила она.Павлик молча шагал дальше.— Эй, на границе есть что-нибудь? — с беспокойством обратилась Яночка к брату.— Контрольно-пропускной пункт, — угрюмо отозвался брат. — Но в этих местах вряд ли его построили. А что?— А то, что мне кажется — мы уже давно топаем по Советскому Союзу. Ведь по ту сторону границы находится Советский Союз. И в данный момент мы с тобой приближаемся к Ленинграду…Павлику явно не понравились слова сестры. Недовольно пожав плечами, он тоже снизил темп ходьбы. Лично он придерживался мнения, что Советский Союз уже остался позади, а они с сестрой, не заметив Владивостока, вотвот выйдут на берега Тихого океана. Хотя… с другой стороны, сыпучий песок, по которому так трудно было идти, и нещадно палящее солнце скорее уж напоминали Сахару, так что и не известно, где же они в настоящий момент находятся. Ясно только одно: они обошли полмира, не имея возможности покинуть пляж.Возможность покинуть пляж была, да они ею не воспользовались, просто не заметили очередного прохода в дюнах, увлёкшись медузами. Как раз тот участок пляжа, где наводился проход, они шли спиной к дюнам, все внимание посвятив медузам, внезапно появившимся и в море, и выброшенным на берег. А потом напрасно искали проход — его больше не было.Свёрток с едой вдруг показался очень тяжёлым, и брат с сестрой съели кусок хлеба, намазанный маслом. Хабр без возражений съел второй. Остальной хлеб предназначался кабанам, и его следовало донести до цели неприкосновенным. Вместо воды съели помидоры. Потом выкупались. Отдохнули. И опять двинулись вперёд…Когда наконец путь им преградила сетка, а табличка на столбе у самой воды информировала: ГОСУДАРСТВЕННАЯ ГРАНИЦА. ПРОХОД ЗАПРЕЩЁН, они почувствовали, что совсем выбились из сил. Точно такая же таблица с такой же строгой надписью была на их пути у подножия дюны, да они её не заметили, так как шли по самой кромке пляжа. Идти по мокрому, утрамбованному волнами песку было легче, чем по сухому. И вот теперь брат с сестрой стояли, тупо уставившись на неожиданную надпись, не зная, что предпринять.Инициативу взял на себя Павлик.— Ну, знаете! — негодующе произнёс мальчик. — Если и здесь не найдётся прохода, полезу на дюну! И плевать мне на их строгие запреты…Но тут Яночка заметила долгожданный проход и ткнула брата локтем в бок, не дав ему закончить.— Есть! — радостно крикнула девочка. — Есть проход! Смотри, какой широкий! На автобусе можно проехать!И в самом деле, перед сеткой оказался проход через дюны. Очень удобный, широкий, покрытый отпечатками множества следов. Вот она, реальная возможность пройти в лес и вернуться по первоначально запланированной дороге, а не месить горячий песок под раскалённым солнцем. Дети приободрились, в них словно вступили новые силы. Яночка свистнула, подзывая собаку, а Павлик положил пакет с хлебом на бетонное основание приграничного столба и удовлетворённо заявил:— А вот теперь я наконец спокойно искупаюсь, а то все в нервах.— Гляди! — вскрикнула Яночка. — Хабр что-то тащит!Уже шагнувший в воду Павлик обернулся. Хабр со всех ног мчался к ним, а в зубах нёс что-то большое. И наверняка тяжёлое, потому что пёс время от времени ронял свою ношу на песок, чтобы передохнуть и удобнее подхватить с другого боку. Радостный и счастливый, он дотащил наконец свою тяжесть и с торжеством сложил её к ногам маленькой хозяйки.— Спятить можно! — только и выговорил Павлик.Хабр сел, поводя боками, тяжело дыша, высунув язык и подметая хвостом песок. У него были все основания гордиться собой, ведь он принёс обожаемой хозяйке добычу экстракласса и теперь ожидал похвалы.Хозяйка оказалась, как всегда, на высоте. Пережив потрясение, Яночка взяла себя в руки и, хоть и дрожащим голосом, похвалила собаку:— Молодец… умный пёсик, хороший… Павлик, не знаешь, что это такое?Трофей Хабра испускал жуткую и какую-то знакомую вроде бы вонь. Яночка невольно попятилась, а отважный Павлик, наоборот, шагнул вперёд и нагнулся над даром Хабра.— Голова! — заявил он, внимательно осмотрев дар. — Чтоб мне лопнуть, это рыбья голова!— Да ты никак спятил! — не поверила сестра. — Такая громадная. Китовая, что ли?— Говорю тебе, рыбья! Наверное, не китовая… Погоди-ка… Скорее всего, треска… Да, точно, голова огромной трески! Интерес к феномену переборол отвращение, и девочка тоже заставила себя нагнуться над находкой Хабра, стараясь при этом не дышать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83