— Ну что, выходим? — спросил Рафал. Яночка не успела ответить, ответил Павлик. Выскочив из подъезда со страшной скоростью, он плюхнулся на своё место в машине и прохрипел:— Газуй! На всю железку! Он возвращается!Рафалу не требовалось повторять дважды. Павлик ещё договаривал последние слова, а «фиатик» уже мчался по улице. И как ему удалось объехать «форд», не задев его? Тут же из подъезда показался пан Пурхель. Рафала он обогнал только на Раковецкой.— Что там было? Рассказывай! — потребовала Яночка.Немного отдышавшись, Павлик рассказал:— Стал он по лестнице подниматься, я за ним, понял, на третьем этаже он в квартиру позвонил, я не попёрся, а скорей вниз. Там список жильцов. У меня получилось — звонил он в квартиру семь. И кто бы, вы думаете, в седьмой квартире проживает? Спорим, ни в жизнь не догадаетесь! Ну, кто?— Наверняка кто-то знакомый! — сухо ответила Яночка. — Не тяни, выкладывай! И Павлик выложил:— Казимеж Вишневский! Прокурор! Бартек невольно разинул рот, но восторга выразить не смог, так как в рот ему влез хвост Хабра.— Так зашёл он к этому прокурору? — спросил Рафал.— Нет, — ответил Павлик, сам удивляясь своему мужеству. — Я поднялся на полтора этажа и слышал, как ему сказали — пана прокурора нет дома, он… — а где, я не расслышал. А наш в ответ: «О'кей, там его и поймаю».Пан Пурхель ехал к центру. Рафал без особых проблем держался за ним на нужном расстоянии. Так они доехали до Иерусалимских Аллей. Там «форд» свернул вправо, потом ещё раз вправо, проехал по улице Эмилии Платер до гостиницы «Марриот», отыскал свободное место, двумя левыми колёсами въехал на тротуар и остановился. Водитель вышел из машины. Дорогу Рафалу загородило такси, подъехавшее к гостинице.Павлик быстро произнёс:— Я выскочу, а ты потом где-нибудь приткнёшься Рафал притормозил, Павлик выскочил на ходу и незаметно двинулся вслед за паном Пурхелем. Тот вошёл в гостиницу, мальчик за ним, спешно придумывая на всякий случай объяснение: в гостинице остановился его дядюшка, приехавший из Соединённых Штатов. Не дойдя и до середины холла, он уже знал, что дядюшка его — негр, а дядюшкой стал потому, что женился на его польской тётке. Поскольку кроме тёти Моники других тёток у него не было, мальчик чуть не расхохотался вслух, представив, что бы сказала по этому поводу тётя Моника и её сын Рафал. С каждым шагом по гостиничному ковру легенда обрастала подробностями, и, добравшись до широкой лестницы, ведущей из холла на первый этаж, Павлик уже знал, что скажет, если его остановят: «Ах, это гостиница „Марриот“? Извините, ошибка. Мой приезжий дядюшка проживает в „Метрополе“.Пан Пурхель не воспользовался лифтом, сразу направился к лестнице, значит, не собирался подниматься на верхние этажи. Следуя за ним на некотором расстоянии, Павлик увидел, как тот свернул в коридор первого этажа и, прибавив шаг, успел заметить, в какой номер он вошёл…Рафалу повезло. Он заметил, что собирается уезжать машина, припаркованная чуть ли не на самом углу Новогродской, и поспешил занять её место. Машину поставил так же, как и пан Пурхель: два колёса на тротуаре, и выключил двигатель.— А теперь что? — спросил он.— Посмотрим, — ответила Яночка, которая все время смотрела в заднее окошечко. — Оба вошли в гостиницу. Сейчас Павлик вернётся, тогда будем думать.Павлик и в самом деле вернулся через несколько минут. Не стал садиться в машину, только открыл дверцу и сунул внутрь голову.— Худо дело, — сказал он. — Пурхель попёрся в казино, туда до восемнадцати лет не пускают, придётся, Рафал, тебе туда пойти, посмотришь, что он там делает.Рафал не высказал энтузиазма: посещение казино ассоциировалось у него с материальными затратами, а с деньгами не густо. По лицу брата Яночка разгадала характер обуревавших его сомнений и быстро произнесла:— Ничего не поделаешь, непредвиденные расходы, поделим на троих.— На четверых, — поправил её Бартек. — А меня почему не считаешь?— Да ладно вам, — пробормотал Рафал, выбираясь из машины. — Хорошо, что мне восемнадцать стукнуло месяц назад. Ну, я пошёл. А вы, если замёрзнете, побегайте по Новогродской, она закрыта для движения.Не успел Рафал скрыться в вертящейся двери отеля, Яночка спросила брата:— Но в гостиницу-то пускают и несовершеннолетних?— В гостиницу пускают, — ответил тот. — Во всяком случае меня никто не остановил. Да и вообще никто не обратил внимания, я там и вовсе младенцев видел.— А где казино?— То ли на первом этаже, то ли это уже считается вторым этажом. Сразу, как поднимешься по лестнице, в первый коридор направо. Там есть вывеска, вернее, надпись. «Казино» написано. И «Детям до 18 вход запрещён».— И только из-за этой надписи ты не мог войти?— Только. Но разве этого мало?— Я пойду туда. Во всяком случае, до дверей казино пройду.— Зачем?— Пока не знаю. На всякий случай…— С Хабром пойдёшь?— А насчёт собак ты никаких надписей не видел?— Вроде нет.— Тогда пойду с Хабром. В случае чего отправлю его к вам.Оба, и Павлик и Бартек, всецело одобрили решение Яночки. На Рафала нельзя было положиться, нет у него ещё опыта в слежке, поэтому Яночке, да ещё с Хабром, очень не мешает находиться поблизости.Дав проехать по улице машинам, Павлик открыл дверцу «фиата» и выпустил сестру с собакой. Через минуту они скрылись в здании гостиницы «Марриот».Яночка вошла смело и сразу направилась к лестнице. Хабр вёл себя так, что к нему просто невозможно было придраться. Да и кто бы решился не пропустить эту прекрасную, чистую, сразу видно — превосходно воспитанную собаку? С достоинством, не торопясь, девочка с собакой прошли холл и, уверенно поднявшись по лестнице, свернули в коридор к казино.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80