— Ничего подобного. Отец ему специальную насадку смастерил, легко можно снимать и одевать, как футляр. А кроме того, вся эта штука отвинчивалась и старик мог вместо своего вертела прикрутить прежний обычный наконечник от зонтика, такой металлический шарик. Мой отец знаешь какой! Все умеет. Такую резьбу сделал, что можно было и шарик прикрутить, и этот… кинжал присобачить.Только теперь Павлик заметил, что второй конец так понравившегося ему острого предмета был снабжён искусной нарезкой.Бартек кончил наводить порядок и, нагнувшись к приятелю, вполголоса произнёс:— А вообще, скажу я тебе, тут дело нечисто. Когда этот заказчик получил от отца свой зонт и вышел от нас, я за ним потащился. Сам не знаю зачем, меня ведь тоже заинтересовал такой необычный заказ. Вроде бы все в порядке, у нас и в самом деле бандитов развелось — пропасть, на улицу выйти страшно, но не такой уж старенький и дохлый был этот заказчик.— Ну? — подгонял приятеля чрезвычайно заинтригованный Павлик.— Ну, значит, чапает он себе по улице и вовсе не подпирается зонтом, а размахивает им, вроде как тросточкой. И знаешь, вот тебе крест, когда проходил мимо припаркованных машин, примеривался к ним своим шилом, вроде бы проткнуть хотел! На полном серьёзе! Незаметно для других, но я-то за ним во все глаза глядел! И если бы не насадка, как пить дать пару покрышек проткнул бы! И ведь какой хитрый! Вроде пожилой почтённый человек, идёт себе по самому краю тротуара, прогуливается, палочкой подпирается и, если никого нет поблизости, палочку эту так и всаживает в колесо! Не сойти мне с этого места!Павлик даже рот раскрыл.— И что? — выдохнул он.— А ничего! Если бы подпирался голым шилом, владельцы нескольких тачек уже поменяли бы покрышки.У Павлика разгорелись глаза. Как-то все одно к одному: кража машины на глазах Яночки, и «тир», похитивший у них на глазах «гольфа», и рассказ Рафала, и все эти жуткие слухи о мафии, и неясные Яночкины намёки. И вот теперь этот, со странным зонтом…— А не знаешь, кто он такой? — спросил Павлик приятеля.— Какой-то пенсионер, совсем ещё не старый. Вроде как из органов, там рано на пенсию отпускают. Или военный, не знаю точно, — ответил приятель. — Точно знает отец, этот пенсионер у нас часто разные вещи заказывает.Павлик вдруг почувствовал настоятельную потребность пообщаться с сестрой. Немедленно, сейчас же! Быстро спрятал замок с тремя ключами в сумку и только тут сообразил, что ведь это ещё не конец, ещё этот замок надо как-то вставить в ворота. Правда, мама предложила начать с ворот и сразу вставить замок, но мальчики сообразили, что это очень затруднит изготовление ключей, для каждой примерки пришлось бы бегать к воротам. Вот и решили сначала ключи сделать, а потом замок вставлять. Лучше уж замок под рукой держать. Мама согласилась пока пользоваться отмычкой, а не старым, чрезвычайно красивым, но и кошмарно тяжёлым ключом, который Павлик наконец отыскал.— Замок когда будем вставлять? — спросил он приятеля, взмахнув сумкой с упомянутым замком.Бартек, как видно, пошёл в папу, известного во всем районе чрезвычайно добросовестного и умелого мастера — золотые руки. Мальчику и в голову не приходило, что его помощь приятелю может закончиться на изготовлении ключей. Подумав, Бартек ответил:— Надо бы в дневное время. Завтра как раз нерабочая суббота, в школу не пойдём. Давай завтра!Павлик даже не обрадовался, его мысли уже были заняты другим. Взяв в руки массивный заострённый предмет, он спросил:— Можешь мне его дать? Или продать? Или обменять на что? Нет, сделаем по-другому. Надо будет к нему кое-что приделать… потом скажу, но мне без него зарез!— А зачем? — поинтересовался приятель. Павлик уже все продумал.— Завтра тебе все скажу. А пока можно взять до завтра? Надо показать… одному человеку. И если все будет по-моему, завтра все тебе выложу. Идёт?— Бери. Так во сколько завтра встречаемся?— Как можно раньше. Например, в десять утра. Устраивает? На всякий случай…Наморщив брови, очень внимательно рассматривала Яночка длинный, узкий, невероятно острый предмет из нержавеющей стали. Затем, ни слова не говоря, встала и направилась в комнату Павлика. Павлик тоже молча пошёл следом за ней. В комнате брата Яночка, оглядевшись, нашла старый теннисный мяч. Держа мяч в левой руке, она правой воткнула в него эту… пику. Пика легко проткнула мяч и так же легко была извлечена из мяча. Яночка одобрительно кивнула головой. Осмелев, приободрённый Павлик начал, немного заикаясь, излагать свою идею:— Вот я и подумал… Будь у нас тогда, в Повсине, такое оружие… представляешь? Они стараются, пыхтят, загоняют внутрь «тира» «фольксваген», бегом в кабину, с места срываются, жмут на газ — и дудки! Колесо село! Нет, лучше два колёса село, в таких большегрузных машинах везде по два колёса. Нет, ещё лучше, четыре село! Знаешь, я уже давно над этим думаю, хорошо бы им колёса протыкать, так ведь абы чем не проткнёшь, тут инструмент нужен.— Два! — коротко и решительно произнесла сестра.— Почему два? Лучше четыре колёса…— Два инструмента! Ещё такой протыкалки не найдётся? А может, Бартек сумеет сам сделать?Павлик почувствовал, что счастье переполняет его сердце. Значит, идея его принята! Сестра не только одобрила её, но и принялась развивать и совершенствовать. Теперь дело пойдёт! Не ясно, правда, пока, какое дело и как именно пойдёт, но это уже детали. Давая выход бушевавшим в нем чувствам, мальчик схватил с тахты подушку и подбросил её вверх. Подушка угодила в полочку, и Павлику сразу стало легче, когда на плечо ему свалился с этой полочки тяжёлый ящик с инструментами и пребольно долбанул по плечу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80