Открыв дверь, Шавасс обернулся и в последний раз посмотрел на Ташко, который глядел на него, как и то лицо, выложенное из мозаики. Он выключил свет, закрыл дверь и запер ее.
В коридоре было тихо, и ему никто не встретился по пути обратно. У дверей склада все еще валялся опрокинутый стул часового. Пол поставил его на ножки, а потом сунул маузер в карман и нащупал там ключи.
Пока он возился с ними, у решетки двери появился Джулио. Орсини посмотрел по обе стороны коридора, и на его лице отразилось замешательство.
– А что случилось с Ташко?
– Он допустил ошибку, – ответил Шавасс, открывая настежь дверь. – Последнюю ошибку. Нам надо уходить.
Пол повернулся и пошел по коридору, запомнив путь, которым его вели сюда. Винтовая каменная лестница вела на второй этаж, другая – в цокольный. Все кругом было тихо, и он шел по коридору с выбеленными стенами, остановившись только для того, чтобы внимательно проверить вход в холл. Там не было часового, да и зачем он здесь нужен? Здание окружено двумя кольцами тридцатифутовых стен, и главные ворота в каждой строго охраняются.
Орсини еще раньше узнал, каким путем им удалось проникнуть в монастырь, и теперь громадный итальянец беспрекословно следовал за Шавассом, а девушка шла с ним рядом.
Они держались в тени стены, стараясь быть подальше от караульного помещения, где в окнах горел свет, а потом вошли под аркаду через пролом в разрушенной стене. Там было очень темно, и Шавасс осторожно крался между колоннами, а потом повернул в проход, который вел к подвалам.
Ему пришлось осмотреть три из них, пока он не нашел тот самый, с решеткой, и Орсини, вцепившись в нее железной хваткой, сдвинул ее в сторону.
– Я пойду первым, – скомандовал Шавасс. – Потом Лири. Ты идешь последним, Орсини, и вернешь решетку на место, когда спустишься.
Он съехал на спине по каменному желобу, закрыв лицо руками, чтобы защитить его, и с плеском опустился на дно тоннеля. Лири последовала за ним так быстро, что свалилась на него, едва он успел твердо стать на ноги. Орсини присоединился немного погодя, и они образовали маленькую группу.
В тоннеле было так темно, что беглецы не могли различить лиц друг у друга.
Шавасс сказал:
– Это вам не пикник. Что бы ни случилось, держитесь теснее. Если только мы сможем попасть в главный тоннель, то там уже нельзя ошибиться, потому что течение направлено в сторону реки.
– Что бы ни случилось, это лучше, чем оставаться, где мы были, – изрек Орсини. – Двинемся.
Шавасс пошел вперед, а Лири держалась за подол его непромокаемой куртки. Это было какое-то странное ощущение клаустрофобии, которого он никогда прежде не испытывал, и все-таки у него не было страха. Сейчас темнота была им другом, скрывала их побег и обнимала мягкими руками. Он был благодарен ей.
Через некоторое время они попали из тоннеля в центральную пещеру. Шавасс стоял по пояс в вонючей воде и смотрел в темноту.
– Отец Шеду отсчитывал восьмое отверстие слева от того места, откуда мы вышли, Пол, – подсказала Лири.
– Держитесь за мной, вы оба. У меня появилась идея.
Он вынул маузер, навел его в воду и выстрелил. В короткой вспышке выстрела отверстия тоннелей зияли, словно открытые черные раны. Шавасс выстрелил еще раз, быстро считая, а потом двинулся через пещеру.
Ощупью он нашел отверстие и удовлетворенно хмыкнул.
Через пятьдесят ярдов проход влился в главный тоннель, и послышались плеск и бульканье воды, текущей к реке. И вонь, казалось, немного уменьшилась, и, идя вдоль стены, Шавасс старался дышать глубже, чтобы хоть немного утихомирить боль в голове.
И вот из темноты показался причал и забрезжил тусклый свет от свечи, которая горела в нише, где висела икона. Плоскодонка Лири была все еще привязана внизу у подножия лестницы. Шавасс уселся на край причала и протирал глаза тыльной стороной ладони.
– Сколько у тебя горючего в этой штуковине? Хватит, чтобы доставить нас на побережье?
– Думаю, что хватит. По крайней мере на большую часть пути.
– Но нам нужен компас, чтобы добраться до «Буона Эсперанца», – заявил Орсини. – Особенно, если придется идти в темноте.
– Мы не можем позволить себе ждать зарю, – возразил Шавасс. – Утром Капо пошлет туда Франческу на шлюпке. Если мы хотим прижать их, надо выходить сейчас же.
– У отца Шеду наверняка есть компас, – сказала Лири. – Ждите здесь. Я пойду и достану его.
Она поднялась по ступеням, и за ней захлопнулась дверь. Орсини опустился рядом с Шавассом.
– Что за девушка! Многие из них уже давно бились бы в истерике.
– Она должна пойти с нами, – сказал Шавасс. – Лири ведь не может теперь оставаться здесь?
– А как насчет разрешения на въезд в страну? Я знаю, что беженцу можно такое получить.
– Об этом не беспокойся. Я знаком с нужными людьми в министерстве в Риме. Все будет в порядке. Мы даже подберем ей работу. Она это вполне заслужила.
– А может быть, Лири вовсе не нуждается в работе.
Шавасс с любопытством взглянул на него:
– Ты что-то здорово забегаешь вперед, не так ли?
Орсини пожал плечами:
– Ты всегда знаешь все наперед, что в этом хорошего? Конечно, я на двадцать лет старше ее.
– А вот это не должно беспокоить тебя. Она умеет отличать настоящего мужчину.
Он сидел, и его раненая левая рука сильно разболелась. Силы постепенно покидали его, но вот наверху стукнула дверь, и отец Шеду спустился по лестнице вместе с Лири.
– Так выходит, что чудеса все еще случаются, – сказал он, подходя к ним.
– Мой друг Джулио Орсини, святой отец, – представил Шавасс. – Как хорошо, что вы сохранили этот секрет. Они и представления не имеют, как мы проникли за стены монастыря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35