Старик сидел на корточках перед красным "рамфоринхом".
- Дядя Саша, сказал Вадим. - Вот вам новый скальпель и...
- Не надо, - сказал дядя Саша. Он вылез из-под "рамфоринха". -
Спасибо. Мне подарили вот это. - он похлопал "рамфоринха" по полированному
боку. - Говорят, он очень живуч, а?
- Подарили?
- Да, один молодой человек, весь в белом.
- Ах, вот как, - сказал Вадим. - Значит, он был уверен, что улетит с
нами. Или, может быть, он намеревался прорваться в "Корабль" с боем?
- Что? - спросил дядя Саша.
- Дядя Саша, - сказал Вадим. - Вы знаете, что такое скорчер?
- Скорчер? Да, знаю, конечно. Это микроразрядное устройство на
ткацких автоматах. Правда, теперь их нет, но помню, лет семьдесят назад...
А что, этот человек в белом тоже старый ткач?
- Может быть, он и ткач тоже, но скорчер у него, дядя Саша, не
микроразрядный.
Вадим задумчиво пошел к своему коттеджу. Дома он бросил постельное
белье в мусоропровод, переключил хозяйственную автоматику на режим
отсутствия и, выйдя на крыльцо, написал карандашом на двери: "Уехал в
отпуск. Прошу не занимать". Затем он отправился к Антону. Прибирая Антонов
коттедж, он продолжал размышлять. В конце концов не все потеряно. Тахорги,
надо признаться, уже основательно приелись. Пандора, если говорить честно,
- это всего-навсего очень модный курорт. Можно только удивляться, как я
там высидел три сезона. Какой стыд, подумал он вдруг с энтузиазмом. Ведь
было время, когда я хвастался ожерельем из зубов тахорга и разводил
несусветную пандориану! Швырять в Самсона черепом тахорга - какая
банальность! Самсон достоин большего и Самсон будет увековечен.
Неизвестная планета - это неизвестная планета. По неизвестной планете
бродят неизвестные звери. Они, бедные, еще не знают, как их зовут. А я уже
знаю. Там я добуду первого в истории "самсона непарноногого
перепончатоухого" или, скажем, "самсона неполнозубого гребенчатозадого"...
Запустить в Самсона черепом самсона - такого еще не было.
Когда он вернулся на лужайку, "Корабль" был готов к старту. Верхушка
его больше не следила за солнцем, иней на траве вокруг исчез.
Вадим удобно устроился в люке, свесив ногу. Он смотрел на Антонов
коттедж с распахнутой стенкой, на зеленые кроны сосен, на низкие облака, в
которых то появлялись, то исчезали голубые проталины. Да, друг Самсон,
непарноногий брат мой, мстительно подумал он. Может быть, ты и неплох
против какого-нибудь библейского льва, но где тебе тягаться со
структуральным лингвистом... Но что забавно: мне бы и в голову не пришло
тащиться отдыхать на неизвестную планету, если бы не этот старик в белом.
До чего же мы косный народ, даже лучшие из структуральных лингвистов!
Вечно нас тянет на обжитые планеты...
На лужайку вышел эрдель Трофим. Он помигал на Вадима добрыми
слезящимися глазами, зевнул, сел и принялся чесать задней ногой у себя за
ухом. Жизнь была прекрасна и многообразна. Вот Трофим, подумал Вадим.
Стар, глуп, добр, но - смотрите-ка! - может еще напугать... А может быть,
все лунатики боятся собачьего лая? - Вадим уставился на Трофима. - А
почему я, собственно, решил, что Саул Репнин лунатик или как там это
называлось?.. Зачем такое искусственное предположение? Проще предположить,
что историк Саул никакой не историк, а просто соглядатай какой-нибудь
гуманоидной расы у нас на планете. Как Бенни Дуров на Тагоре... Это было
бы славно - целый месяц неизвестных планет и таинственных незнакомцев... И
как все отлично объясняется! Самостоятельно с Земли он выбраться не может,
собак он боится, а на неизвестную планету ему нужно, чтобы за ним туда
прислали корабль - на нейтральную, так сказать, почву. Вернется он к себе
и расскажет: так, мол, и так, люди они хорошие, полные оптимизма, и
завяжутся у нас с ними нормальные гуманоидные отношения...
Вадим спохватился и крикнул в коридор:
- Антон, я на борту!
- Наконец-то, - откликнулся Антон. - Я было решил, что ты
дезертировал.
Из-за деревьев, безобразно крутя хвостом, появился тощий красный
"рамфоринх" и, неестественно завывая, начал описывать вокруг "Корабля"
круг почета. Дядя Саша, откинув дверцу, махал чем-то белым. Вадим помахал
в ответ.
- Старт! - предупредил Антон.
"Корабль" пошевелился и, мягко подпрыгнув - Вадим успел оттолкнуться
ногой от Земли - стал подниматься в небо.
- Димка! - крикнул Антон. - Закрой-ка люк! Сквозняк.
Вадим в последний раз помахал дяде Саше, поднялся и зарастил люк.

2
Антон передал управление на киберштурман и, сложив руки на животе,
задумчиво глядел на обзорный экран. "Корабль" шел на север по меридиану.
Вокруг было густо-фиолетовое небо стратосферы, а глубоко внизу белела
мутная пелена облаков. Пелена эта казалась ровной и гладкой, и только
кое-где угадывались провалы исполинских воронок над макропогодными
станциями - синоптики, пролив над Северной Европой дождь, загоняли облака
в ловушки.
Антон размышлял над странностями человеческими. Он вспоминал странных
людей, с которыми встречался. Яков Осиновский, капитан "Геркулеса",
терпеть не мог лысых. Он их просто презирал. "А вы меня не убеждайте, -
говорил он. - Вы мне лучше покажите лысого, чтобы он был настоящим
человеком". Наверное, с лысыми у него были связаны какие-то нехорошие
ассоциации, и он никогда никому не говорил, какие. Он не переменился даже
после того, как сам начисто облысел во время сарандакской катастрофы.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6