Вскоре после этого расположившийся за столом Апечко Ц хозяин Апечко!
Ц жрал жадно и огромными кусками, пил попеременно молдавское и венгерск
ое, по-господски кидал на пол кости, плевался, отрыгивал и из-подо лба погл
ядывал на толстую экономку, ожидая только предлога. «Старый хрен, парали
тик, пердун, отцом велит себя называть, а кто он мне? Всего лишь дядька, отцо
в брат. Но приходится терпеть. Потому что когда он наконец протянет ноги
Ц я, самый старший Стерча, стану главой рода. Наследством, ясный перец, на
до будет поделиться, но главой рода буду я. И все это знают. Ничто мне не пом
ешает, никто не может мне в этом… »
Ц Помешать, Ц вполголоса буркнул Апечко, Ц мне может драчка с Рейнева
ном и женой Гельфрада. Помешать мне может кровная месть, означающая стыч
ку с ландфридом.
Союз рыцарства данного района, имеющий целью поддержание порядка и
безопасности.
Помешать может наем убийц и разбойников. Шумное преследование, со
держание в яме, избиение и пытка парня Ц родственника Ностицей, близког
о по крови Пястам. И ленника Яна Зембицкого. И вроцлавский епископ Конрад,
который Хрипача любит так же, как Хрипач его, только и ждет случая ухватит
ь Стерчей за задницу.
Скверно, скверно, скверно.
«А всему виной, Ц неожиданно решил Апечко, ковыряя в зубах, Ц Рейневан. Р
ейнмар из Белявы. И за это он заплатит. Но не так, чтобы расшебуршить всю Си
лезию. Заплатит обычно, по-тихому, в темноте, ножом под ребро. Когда Ц как э
то здорово угадал Хрипач Ц он тайно явится в лиготский монастырь цистер
цианок, под окно своей любовницы, Гельфрадовой Адели. Один удар ножом, всп
леск воды в цистерцианском пруду с карпами. И ша. Ни звука.
С другой стороны, от поручения Хрипача полностью отмахиваться нельзя. Хо
тя бы потому, что Хрипач привык контролировать выполнение своих приказо
в. Поручать их выполнение не одному человеку, а нескольким.
Так, что же делать, ядрена вошь?»
Апечко со звоном всадил нож в крышку стола, одним духом опорожнил кружку.
Поднял голову, встретил взгляд толстой экономки.
Ц Ну, чего вылупилась?
Ц Старый хозяин, Ц спокойно проговорила экономка, Ц недавно еще приве
з отличное итальянское. Велеть принести, ваша светлость?
Ц Само собой. Ц Апечко невольно улыбнулся, почувствовав, как спокойств
ие женщины передается и ему. Ц Конечно, прикажите нацедить, отведаем, что
там дозрело в той Италии. Отправьте также кого-нито в сторожевую, пусть м
не немедля доставят такого парня, который хорошо управляется с лошадью,
да и чтоб голова была на плечах. Такого, который сумеет послание доставит
ь.
Ц Как прикажете, хозяин.
Подковы зацокали по мосту, выезжающий из Штерендорфа гонец оглянулся, сд
елал ручкой невесте, машущей ему с вала беленькой косынкой. И неожиданно
уловил движение на освещенной луной стене сторожевой башни. Шевелящуюс
я туманную тень. «Кой черт, Ц подумал он, Ц что там такое лазит? Филин? Сов
а? Летучая мышь? А может… »
Гонец прошептал заклинание против сглаза, сплюнул в ров и дал коню шпоры.
Послание, которое он вез, было срочным. А хозяин, давший его, строгим.
Он не видел, как большой стенолаз раскинул крылья и беззвучно, словно дух,
словно ночное видение, полетел над лесами на запад, в сторону долины Вида
вы.
Замок Сенсенберг, как знали все, построили тамплиеры и неспроста выбрали
именно это, а не другое место. Вздымающаяся над рваной кручей вершина гор
ы была в древние времена местом отправления культа языческих богов, здес
ь стояла кончина
Название языческих славянских капищ, приведенное в описаниях мисс
ии Оттона Бамбергского (1125 г.) как «contina».
, в которой, судя по преданиям, древние обитатели этих земель, требов
яне и бобряне, приносили своим идолам человеческие жертвы. Когда от капи
ща остались только круги, выложенные из окатанных, обомшелых, укрывшихся
среди сорняков камней, языческий культ не замирал, на вершине по-прежнем
у горели костры накануне Ивана Купалы. Еще в 1189 году вроцлавский епископ Ж
ирослав жестокими карами угрожал тем, кто отважится отмечать в Сенсенбе
рге festum dyabolicum et maledicum.
Дьявольский и проклятый праздник (лат.).
Да еще и без малого сто лет спустя епископ Вавжинец гноил в ямах тех
, кто осмеливался праздновать.
Тем временем, как сказано, прибыли тамплиеры. Построили свои силезские з
амки, грозные и зубчатые миниатюры сирийских Краков
Замки крестоносцев, котор
ые возводили в Сирии на Святой Земле.
, возводившиеся под надзором людей, обмотанных платками и с лицами
темными, как дубленая бычья кожа. Не случайно для размещения крепостей в
сегда выбирали священные места древних, уходящих в небытие культов, таки
е, как Малая Олесьница, Отмент, Рогов, Хабендорф, Фишбах, Петервиц, Овесно, Л
ипа, Брачишова Гура, Серебряная Гура, Кальтенштайн. И конечно, Сенсенберг.

А потом тамплиерам пришел конец. Справедливо ли, нет ли, спорить поздно, но
с ними покончили. Каждому известно, как это было. Их замки заняли иоанниты
, поделили между собой быстро богатеющие монастыри и как грибы вырастающ
ие силезские магнаты. Некоторые замки, несмотря на таившееся в их корнях
могущество, очень скоро обратились в руины. Руины, которых избегали, обхо
дили стороной. Которых боялись.
Не без причин.
Несмотря на быстро прогрессирующую колонизацию, несмотря на волны жажд
ущих земли поселенцев из Саксонии и Тюрингии, Надрейна и Франконии, гору
и замок Сенсенберг по-прежнему окружала широкая полоса ничейных земель
, пустошей, на которые забирались только браконьеры да беглецы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30