Такую фигуру ей дала природа, и мужчины просто смотрели, получив такой шанс.
Герцог сложил руки за спиной и сказал:
– Объясните мне, почему вы и ваша подруга не хотите стать герцогинями.
– О своих причинах я вам уже говорила, – заявила Эбигейл. – А что касается Гвен… то есть Гвендолин…
– Мне нравится, как вы ее называете. Я теперь тоже буду обращаться к ней «леди Гвен».
Эбигейл улыбнулась:
– Гвен отличается от остальных девушек вашего круга. Отец объяснил ей, что все люди равны. – Она остановилась, желая услышать его мнение на этот счет.
– Я тоже так считаю, – кивнул герцог. – Достоинство само по себе – пустое слово. Лишь поступки имеют значение.
Эбигейл задумалась. Интересно, какие поступки имел в виду герцог? Наверняка свои, о которых он сейчас сожалеет. – Мисс Шоу?
Она вздрогнула. Только сейчас Эбигейл поняла, что все это время не сводила с него глаз. Она продолжила с нервным смешком:
– Отец Гвен считает, что его дочь должна увидеть в жизни все, от фабрик до жилищ эмигрантов. В детстве она часто играла с детьми его секретаря. Она говорит, что ей жаль вас. Ведь быть герцогом – это такая ответственность!
– Давно меня никто не жалел, – с улыбкой заметил Мэдингли.
– Гвен считает, что у нее не будет времени заниматься благотворительностью, если она станет герцогиней. – Эбигейл не стала говорить о том, что в отличие от нее Гвен совсем не привлекает его мужская красота. Герцог со вздохом кивнул:
– Вы, несомненно, упростили мне выбор. Эбигейл встревожилась:
– Я… я разочаровала вас? Неужели вам нравилась Гвен, и только сейчас вы поняли, что она не отвечает вам взаимностью? Это было бы ужасно.
Герцог рассеянно улыбнулся:
– Совсем наоборот. Я всегда знал, что должен жениться исходя из соображений долга и комфорта. Но моя будущая жена должна понимать, что, значит, быть герцогиней, со всеми вытекающими из этого последствиями.
– Но… но разве вы не думаете о любви? – мягко спросила она и тут же пожалела о своей откровенности.
– Любовь, мисс Шоу? Какое отношение имеет любовь к объединению двух титулованных семей? Единственное, что мне нужно, чтобы мы с моей будущей женой хоть как-то поладили друг с другом, и она соблюдала внешние приличия.
– Поладили? – изумилась Эбигейл. – Но… разве вы не верите в любовь?
Зачем она вызывает его на откровенность? Какое это имеет отношение к ее статье? Впрочем, если она хочет написать правду, то должна знать о герцоге как можно больше.
– Любовь? – В свою очередь, изумился герцог, и на его лице появилась улыбка, которая говорила, что сейчас уже он сочувствовал ей. – Ставки слишком высоки, чтобы надеяться на нечто такое эфемерное и ненадежное. Ваша подруга леди Гвен, видимо, хорошо это понимает в отличие от вас. Или вы полагаете, что вам очень повезет, и вы выйдете замуж по любви?
– Я надеюсь на это, ваша светлость, – едва слышно ответила Эбигейл. – Мне говорили, что ваши родители полюбили друг друга и не обращали внимания на то, что общество враждебно встретило вашу мать.
– История моих родителей – большая редкость, мисс Шоу.
Эбигейл заметила, с какой любовью он посмотрел на свою мать, которая в этот момент разговаривала с леди Суортбек.
– И вы не надеетесь, что вам тоже повезет так же, как вашим родителям?
– Повезет?
Эбигейл с удивлением обнаружила, что, возможно, для герцога история их брака не была историей со счастливым концом. Но ведь у его родителей были любовь, дети и спокойствие – разве этого не достаточно? Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга, и между ними вдруг пролегла пропасть. Но дело было не в общественном положении, а в различных взглядах на жизнь. Любовь – это, оказывается, не важно, главное – «соблюдение внешних приличий». Эбигейл не знала, что и думать.
Появился дворецкий и доложил, что ужин подан.
Эбигейл смущенно улыбнулась и сказала:
– Что ж, можно отрицать главенство положения в обществе, но сейчас вы должны повести к столу даму с самым высоким титулом.
– Мою матушку, – сказал он. – Ведь в данный момент с нами нет королевы.
– А она часто бывает тут?
– Раз или два в год, – пожав плечами, ответил герцог.
С этими словами он откланялся и пошел прочь. Мэдингли вдруг оглянулся, и у Эбигейл перехватило дыхание. Он улыбнулся ей особенной, только ей понятной улыбкой.
Как будто они поняли нечто, доступное только им обоим.
Эбигейл осталась в одиночестве. Она знала, что на нее смотрели, говорили о ней с любопытством, удивлением и завистью. Наконец к ней подошел мистер Уэсли. Он занимал самую низкую ступень в этом обществе и потому должен был вести к столу подходящую ему по статусу Эбигейл.
Он оглянулся по сторонам и сказал:
– Итак, сегодня вы привлекли всеобщее внимание. Вам удалось завладеть вниманием герцога.
Эбигейл хотела сказать, что это ничего не значит, что все это неправда. Но промолчала. Лишь улыбнулась и покраснела.
Теперь оставалось лишь надеяться, что ей удастся воспользоваться плодами игры, которую она затеяла.
Глава 8
После ужина мужчины решили весь вечер провести в бильярдной. Эбигейл встала в углу гостиной, наблюдая за дамами. Одни вынули вышивание, другие прогуливались парами по комнате, некоторые склонились над книгой.
Потом она заметила, что хозяйка дома осталась одна и смотрит на нее. Эбигейл выпрямилась, и вдруг, к ее удивлению, герцогиня жестом пригласила ее подойти к ней. Эбигейл подошла.
Герцогиня предложила ей сесть рядом на софу.
– Вам нравится гостить у нас, мисс Шоу? – спросила она. Едва заметный акцент хозяйки дома звучал интригующе, выделяя ее, среди других дам.
Наверное, ее непохожесть на других англичанок была одной из тех черт, которые привлекли к ней ее будущего мужа?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79