Но слово не воробей. Она вспомнила о долге. Она могла день за днем находить работу рукам, не поднимая головы. А я грубо разрушил такую хрупкую еще гармонию, воцарившуюся было в ее душе. Темные раскосые глаза Лоис сразу стали похожими на глазенки загнанного зверька, она прикусила губу и сжала кулачки.
– Не сейчас, – попытался я исправить положение, – когда-нибудь.
– Я не знаю. Как тебе Нью-Йорк, Трев?
– Там было жарко, Лоис.
– А Техас, Трев?
– Я бы не сказал, что весело, даже не соображу, как это назвать.
Она отмерила мне пол-улыбки.
– Мы идем куда-нибудь сегодня вечером?
– Нет, я сама приготовлю ужин, честное слово.
Я поглядел на часы:
– Мне нужно съездить в больницу. Засеки время, я вернусь минут через сорок. К этому времени ты должна принять душ и переодеться.
– Да, сэр. Ой, я должна тебе шесть долларов тридцать центов за телефонный разговор.
– Эти брюки очень сексуальны, миссис Аткинсон.
– Я звонила брату. И поболтала с Люсиль. Я ничего-ничего ей не сказала. Только сообщила, что болела, а сейчас чувствую себя лучше.
– Вы краснеете, миссис Аткинсон.
– Тогда не говори про эти штаны. Я купила их сегодня и подозреваю, что зря.
* * *
Кэтти лежала в шестиместной палате. Я пододвинул стул к кровати, поцеловал свою клиентку в лоб и сел рядом с ней. Надеюсь, она не заметила испуга на моем лице. Болезненно задумчивая симпатичная неуверенная мордашка исчезла. Передо мной был грозовой закат, спелый помидор, странно раздувшийся гриб. И единственная узенькая щелочка глаза. Левая рука – в бинтах.
– Привет, – проговорила она мертвым голосом, с трудом шевеля распухшими губами.
Я встал, задвинул занавески и снова сел, взяв ее за здоровую руку. Она так и осталась в моей – вялая, сухая и горячая.
– Джуниор Аллен? – тихо спросил я.
– Не стоит переживать за меня, мистер Макги.
– А я-то думал, что мы давно Кэтти и Трев. Почему он это сделал?
Невозможно уловить выражение того куска мяса, в которое превратилось ее лицо. Она наблюдала за мной из-под странной маски унижения и боли.
– Это не имеет к вам никакого отношения.
– Я хочу знать об этом. Ты мой друг.
Щелочка глаза надолго закрылась, и я подумал, что Кэтти уснула. Но вот она снова взглянула на меня:
– Он заглянул в «Багама рум». Тут-то все и завертелось. Он меня увидел. Может быть, случайно, а может быть, уже слышал, что я там выступаю. Ну вот. Я побежала одеваться и заторопилась за ним, когда увидела, что он уходит. Выскочила на улицу, заметила, что он пересекает стоянку, догнала и крикнула, что хочу с ним поговорить. Он заявил, что говорить нам не о чем. Почему? Мы можем обсудить финансовые вопросы, – прошептала я. Он заколебался, а потом зашагал к берегу. Я сказала, что если он даст мне немного денег, хотя бы тысячу долларов, я не стану больше создавать ему проблем. Он поинтересовался, что я имею в виду под проблемами. Тогда я напомнила, что он присвоил чужую вещь, ведь так? Он рассмеялся коротко и грубо и пояснил, что я плохо себе представляю, что значит иметь проблемы. И тут он прыгнул ко мне, схватил меня одной рукой за горло, а другой сильно ударил меня по лицу и раза два в живот. Я потеряла сознание, пока он молотил меня, а очнулась уже в больнице. Сейчас... Сейчас даже не очень больно.
– Кэтти, почему ты не обратилась в полицию?
– Я уже почти собралась это сделать.
– И?..
– Не потому, что я его боюсь. Но ведь тогда всплывет вся эта история. И я уж точно не верну себе ни гроша. И... это может смешать твои карты, Трев. Тебя же тоже потащат в полицию?
Ну что тут скажешь? Я поднес ее руку к губам и поцеловал разбитые пальцы.
– Ты молодец, Кэтти.
– Я почти умираю.
– Зато у меня неплохие новости. Никому не удастся выяснить, откуда взялись спрятанные твоим отцом сокровища и вернуть их прежнему владельцу.
– А что это было?
– Узнаешь все, когда отсюда выйдешь.
– Они не говорят, скоро ли меня отпустят. Но я все-таки встану на ноги! Даже в нищете, даже сбитая с ног, даже по шею в дерьме, я всегда держалась, как подобает настоящей леди! Так что, возможно, проваляюсь здесь не очень долго.
Когда я прощался с ней, она шепнула:
– Молодец, что навестил меня. Спасибо.
* * *
В тот вечер я долго разговаривал с Лоис, вкратце описав ей свои приключения. Затем отправился к себе. Засыпая, слышал, как она возится в душе.
Она плавно вошла в мой сон и оказалась в моей кровати, разбудив меня поцелуем. Как ни странно, я совсем не удивился, поскольку подсознательно ждал этого. Женщины – поразительные создания, такие утонченные, деликатные и чистые. На ней было нечто воздушное, державшееся на завязочках вокруг шеи, и оно с готовностью распахнулось, открыв моему затуманенному взору ее теплое и невероятно нежное тело. Она прерывисто дышала, одаривая меня сотней быстрых легких поцелуев. Ее ласки были мимолетными и трепетными, а тело пылало жаром и плавно скользило, словно изменяясь в этом захватывающе великолепном показе. Губы шептали «милый», а волосы были шелковисты и благоуханны. В темноте она походила на расположенную к вам кошку, упорно теребящую вас лапкой, мурлыкающую, трущуюся головой о вашу руку, настойчиво требующую внимания и ласки. Я хотел овладеть ею, лежа на спине, и осторожно готовил ее к этому, ожидая ответной реакции. Я ласкал ее тело, имитируя любовный танец, полный вопросов и ответов, требований и желаний, доводя его до кульминации, которую за неимением лучшего обозначения можно назвать пиком страсти.
Но вдруг что-то изменилось. Будто невидимая стена выросла между нами. Лоис пыталась разжечь в себе угасающее желание, но его вспышки стали все слабее и реже, и ее тело перестало чутко отзываться на мои прикосновения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56