Надо сказать, что до того, как Галочка и Василий Петрович возобновили дипломатические отношения, Нарцисс уже всерьез намеревался признаться хозяйке в своих чувствах и оставить несговорчивую Инессу при своем интересе. Появление Головы, столь же внезапное, как «бога из машины», спутало, как он думал, все его карты, и он был обречен на танталовы муки – наблюдать за их семейным счастьем.И по утренней прохладе он поплелся на самую околицу села к кузнецу Назару, который, за отсутствием в селе настоящего стекольщика, подряжался и на эту работу. По дороге в туфли Нарцисса по причине их тщательно скрываемой дырявости набился песок, и остаток пути он проделал под затейливый аккомпанемент собственной ругани. Но вот и кузница, кузнеца в которой не оказалось, потому что тот сидел в своей хате и медленно, но верно приходил в себя после вчерашнего. Приятная полутьма – ему не хотелось, чтобы вечное солнце увидело его и посмеялось над его красной, как у вареного рака, физиономией, – скрывало его от человечества. В большой, просторной комнате приятно пахли травы, а кружка крепчайшего, как было обещано на этикетке, индийского чая вливала живительное тепло в тело, которое, как он опасался, уже никогда не сможет вылезти из-под пуховика, под которым оно замерзло, словно в ледяной пустыне. «Происки нечистой силы!» – думал Назар. Приход Нарцисса, да еще заказ на стекло пришлись совершенно некстати.– Какое такое стекло? – спрашивал кузнец. – Зачем тебе?– Говорю тебе, в сельсовете разбилось стекло и меня прислали за тобой, чтоб ты его починил. Я заплачу.– А зачем ты будешь платить за Голову? Пусть он и платит. А то тебе это дорого станет.– А ты цену не загибай. Говорю, стекло для одного окна. Мерку сними и вставь.– А ты мне не указывай. Пришел и указывает. Я потом приду.– Потом? Как это потом. Тебя же сейчас ждут.– А если бы меня дома не было, тогда как? – кузнец хотел спокойно посидеть за чаем, и в его планы не входило чинить что-либо для Головы, который отличался такой скупостью, что ожидать от него, что он расплатится, было все равно, что рассчитывать на золотой дождь.– Говорю тебе, я заплачу.– Плати, деньги вперед. Сто гривен.Кузнец рассчитывал, что услышав про такую сумму надоедливый гость исчезнет, как утренний туман, но тот стал рыться в карманах и издал явственный, длинный стон – во время своих ночных перипетий он потерял все деньги, которые у него были. И хотя сто гривен он нечасто мог у себя найти, но был уверен, что парочка «портретов» воодушевят несговорчивого ремесленника и тот быстро залатает зияющее окно, а тогда Голова пусть клевещет… Он, Нарцисс, ни за что не признается Галочке в том, что в свободное от работы время занимался кладоискательством.– Видишь, денег у тебя нет, а как нет, то иди, откуда пришел. А я тут посижу, чай попью, – и Назар по-недоброму взглянул на надоедливого гостя.Но Нарциссу деваться было некуда, и он совершенно не собирался идти на попятную.– Я с тобой вечером рассчитаюсь, – солгал Нарцисс, не подозревая, с кем, собственно, собирается связаться. – Как пить дать. Так что иди работай и ни в чем не сомневайся. А Голова тебе для бодрости стопаря нальет.Нарцисс снова лгал, потому что Голова, во-первых, был сам большой мастак угоститься на дармовщину, а во-вторых, кузнеца он (и, прямо скажем, не без оснований) опасался, как опасается православный нечистой силы, и в жизни не уселся бы с ним за один стол. Таким образом, ложь Нарцисса была обречена на позорный провал, и черный огонь под густыми бровями Назара превратился в свирепое пламя, которое вдруг полыхнуло на Нарцисса, и тот стал уже было ретироваться к двери, догадавшись наконец, что не на того нарвался, но было уже поздно – ноги у него подкосились, но на пол он не упал, а оказался на наковальне, а Назар давай прохаживаться по нему кувалдой. К удивлению Нарцисса, больно ему не было – кувалда скорее охлаждала, чем обжигала его, и он вдруг почувствовал, что соки жизни покидают его, упругие ягодицы, на которых так удобно сидеть в автомобиле, превращаются в сухофрукты и кровь у него уже не кровь, а узвар, который уже не гонит по жилам почти остановившееся сердце. Сознание при этом он не терял и мучительно наблюдал за манипуляциями кузнеца, который, видать, разозлился не да шутку, если уж оторвался от чая и решил уделить время гостю. И длилась процедура эта, как показалось Нарциссу, целую вечность, но в конце концов кузнец угомонился и Нарцисс вдруг снова оказался на стуле, причем без всякого желания опять лгать. К своему удивлению, он услышал, как из его собственного рта изливаются слова благодарности, но решил не вмешиваться. А тот то ли улыбался сквозь усы, го ли морщился и по-прежнему потягивал чай, но уже смотрел на Нарцисса не злобно, а даже как бы сочувственно, и Нарцисс стал отпрашиваться, ссылаясь на то, что хозяйка его давно уже заждалась, да и о стекле надо побеспокоиться. Кузнец возражать не стал, и Нарцисс, поддерживая штаны – во время процедур на наковальне он похудел килограммов на десять, – потащился опять же в сельсовет, где ненавистный толстун (на самом деле Голова вчерашней ночью похудел почти в два раза) стал допекать его разбитым окном и угрожать, что Галочка его уволит за свинские выходки и черную неблагодарность.«Ничего, – думал Нарцисс по дороге в город, – до цилиндра я доберусь вечером, после работы. Он даже не подозревает, что я с ним, красавцем, сделаю».Он ошибался. Цилиндр подозревал. Несколько последних столетий научили его осторожно относиться к людьми, которым посчастливилось им обладать. И поэтому, как только Инесса расклеила свои отекшие за ночь веки и принялась изучать самое себя в зеркале, которое отнюдь не рассказывало ей, что она милее всех на свете, вероятно, потому, что в этом не было особой необходимости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87