Вниз, вверх, куда хочешь. Я к бате в Припять плавал. Сидишь, короче, как в самолете, музыку слушаешь…
– А сейчас?
– А куда сейчас плавать? – Протасов насупился. – Порт закрыт. Навечно.
Разглядев на горизонте парочку густо поросших лесом островов, Андрей обернулся к Планшетову.
– Красивые места… – тревога постепенно усиливалась. Она наполняла его, как если бы он был пустым сосудом. «Это хорошо, что со мной Протасов и Юрик. Хотя, одиночество и компания, – состояния совместимые, если вдуматься, не правда ли?».
– Были, – рассказывал между тем Планшетов, – до взрыва. Рыбалка, шашлычок, все дела. В лесах лосей полно. Море мелкое, песок золотой. Рыбы, чувак, завалом…
– А сейчас что, рыба перевелась?
– Рыбы, брат, стало вообще выше крыши, – включился в разговор Протасов. – Только, кто ее теперь знает, где она плавала. Кусок топлива из реактора сожрешь, вместе с ухой. И тю-тю. Суши весла.
– Далеко отсюда до Чернобыля?
– Километров шестьдесят по прямой.
За разговором миновали КП, где, по словам Планшетова, несли нелегкую службу зловредные козлы из областной автомобильной инспекции. Никто не пытался остановить машину, однако Планшетову, проводившему уродливую бетонную будку взглядом показалось, будто гаишник в мокром дождевике вытащил блокнот и сделал пометку:
– Номера наши срисовал, урод.
– Пускай рисует, – отмахнулся Протасов. – Если делать нечего.
Сошлись на том, что Планшетову померещилось.
– Тут прямо давай, – распорядился Протасов, едва приятели выехали на развилку. Проложенная по гребню высокой дамбы бетонка широкой дугой уходила налево. «Ровер» пересек перекресток и проехал прямо, вскоре очутившись на мосту, переброшенному через обводной канал.
– Я тут щук ловил, – как бы, между прочим, сообщил Планшетов. – Они тут – крючки вместе с блеснами глотали.
Бандура при этих словах поморщился.
За Новоселками дорога углубилась в хвойный лес. Вековые корабельные сосны, постанывая, раскачивались на ветру, словно нагруженные парусами мачты. Облака не задерживались на месте, ветер крепчал, обещая обернуться ураганом. Кроны сталкивались друг с другом, обломившиеся сухие ветви сыпались вниз. Кора широких стволов у земли напоминала чешую загадочных доисторических рептилий.
– Будет буря? – предположил Планшетов.
– Еще и деревья повалит, – поддакнул Бандура, краем глаза наблюдая за широкой амплитудой, с которой раскачивались стволы.
– Ни шиша, – возразил Протасов. – Это ж, блин, столетний лес. Комли по полтора метра в диаметре. Не в каждую пилораму войдут, чтобы до вас дошло. – Как известно, Валерий во всем понемногу разбирался. Сказывалась долгая рэкетирская практика. – Пятьдесят баксов за куб. И, это для начала разговора, в натуре.
Планшетов заворожено присвистнул, занявшись математическими вычислениями, в ходе которых он перемножал упомянутые Протасовым доллары на ориентировочный объем деревьев в лесу. Сумма получалась зубодробительная.
Километров через пятнадцать свернули в узкую заасфальтированную дорогу, примыкавшую к главной под прямым углом. Миновали луг, вскоре очутившись в убогом селе.
– Мы на точке, – сообщил Планшетов вполголоса. – Конечная остановка, чуваки. Давай, Андрюха, к Десне. Как из села выберемся, сразу дачи пойдут.
* * *
Улицы словно вымерли. Приближающаяся буря разогнала местных жителей, и они прятались по домам. Тучи неслись, как угорелые. От наблюдения за небом начинала кружиться голова. Шквалистый ветер то и дело срывался с верхотуры, вздымал поземку, хлестал по машине.
– Ну, держитесь, – пробормотал Планшетов, прижимая к животу перевязанную бинтами кисть и морщась от боли.
– Ноет? – посочувствовал Валерий.
– Не то слово, чувак.
– Погода, блин… – глубокомысленно изрек Валерий, прежде чем все началось. Андрей открыл, было, рот, намереваясь вставить свои пять копеек, но опоздал. Протасов держал окно «Рейндж Ровера» приоткрытым, и в него, вместе с завыванием ветра ворвался стремительно нарастающий гул, причина которого была неясна. Приятели обменялись недоуменными взглядами.
– Что за пурга?
Троица, как по команде, повернула головы на этот доносившийся с севера звук. Теперь фронт наступления урагана был виден невооруженным взглядом, угольно черная, зловещая туча на полнеба, отороченная грязно-белой пеленой у самой земли, ползла прямо на них, как чудовищных размеров танк. Андрею стало не по себе. Ему показалось, что надвигающаяся черно-белая завеса растворяет подворачивающуюся по пути местность, как ацетон нитрокраску. Только что была видна живописная опушка с разбросанными то тут, то там крошечными дачными домиками, а через секунду ее словно скрыла гигантская темная кулиса.
– Все, пацаны! – предрек Планшетов, машинально отшатнувшись в глубину салона. – Достукались. Конец света.
– Прорицатель долбанный, – фыркнул Протасов.
– Чтобы это ни было, оно сейчас нас настигнет. – Бандура ударил по тормозам, «Ровер» клюнул носом. Гул за окном перерос в оглушительный рев.
– Град! – догадался Юрик. В следующую секунду первая порция небесных снарядов стегнула «Рейндж Ровер» словно плетью. Градины, некоторые величиной с яйцо, таранили крышу, капот и стекла, рикошетили под всеми углами, какие только существуют в природе. Разговаривать стало бесполезно. Даже крики Протасова, и те потонули в могучем реве.
– Краску, блин, поотбивает! – вопил Валерий во все легкие. – Ну, ты попал, Андрюха! Теперь тебя Правилов точно кончит!
Дворники работали в максимальном режиме, на видимости это не сказывалось. Она оставалась нулевой.
– Глуши балалайку, блин!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19