Распорядись, кликни охотников, пан бурграв! Жаль, что никак не вызвать сейчас подмогу из лесу! – И, строго глянув на Каспера, добавил: – Не рвись, не рвись, никто тебя туда не пошлет! Ты не знаешь здешних мест – заплутаешься или провалишься в подмерзшее болото… А то напорешься на волчью яму… Их тоже для незваных гостей много заготовлено…– Тогда позвольте мне принять командование над отрядом, – сказал Каспер. – Вылазки, внезапные нападения – этому я у казаков научился. Я не подведу вас, Учитель! – добавил он тихо.Не дождавшись ответа, Каспер повторил с мольбой:– Вы доверите мне отряд?Коперник молча следил за тем, что делается во дворе замка. Потом, повернув Каспера за плечи в сторону ворот Ольштына, сказал коротко:– Ступай! Люди ждут уже. В добрый час!Около двух сотен человек в полной боевой готовности выстроилось у ворот. Каспер буквально слетел вниз, но не успел он отдать приказание спустить мост и открыть ворота, как Коперник снова окликнул его сверху:– Подожди, Каспер! Присмотрись-ка: кажется, господь бог посылает нам подмогу! Подымись на вышку – это уже наверняка пан Язвицкий!Раздосадованный задержкой, Каспер исполнил приказание Учителя. Ему не пришлось даже присматриваться: из самой чащи леса показался конный отряд. Всадники на мужицких лошадях были вооружены кто копьем, кто алебардой, а у иных красовался в руках кистень на длинной палке. Кое-где над конскими головами поблескивали косы.С таким нехитрым снаряжением, не придерживаясь воинского строя, отряд с гиканьем и криками несся прямо на закованных в латы орденских наемников. Вот тебе и пан Язвицкий! Не похожи они на регулярную армию!
– Бей их, псов поганых! Бей кшижаков! – кричали мужики.– Это помощь нам, – воскликнул Каспер, – но и мы должны их поддержать!Ворота распахнулись, и отряд отлично вооруженных бойцов под командованием офицера в красно-желтом наряде, размахивающего шляпой, украшенной беличьим хвостом, ринулся на орденских наемников с юга, пока мужики крошили их с севера. Ведь за эту полную тревог и наблюдений неделю Каспер не нашел времени сменить немецкую одежду на другое платье.В рядах противника началась паника. Обороняясь, кшижаки отступали к своему лагерю. Не прошло и часа, как с ними было все покончено. К Касперу на грузном белом жеребце подъехал предводитель мужицкого отряда. На рукаве его расплывалось темное пятно крови.– Щука! – закричал Каспер, приглядевшись к нему.– Рыжий, друг мой! – воскликнул Генрих, спешиваясь.Товарищи крепко обнялись.– Сейчас, пожалуй, мне больше кличка «сивый» подошла бы, – сказал Каспер шутливо. – Да что это, Генрих, ты ранен! Немедленно садись на коня – и в замок!Генрих поглядел на высокие башни Ольштына, на его литые чугунные ворота и чуть поморщился.– Ну, что ты раздумываешь, Щука? – с укором сказал Каспер. – Тебе, видно, претит одно слово «замок», но погляди-ка: отстояли-то его наши бравые хлопы-ополченцы! А потом, тебя необходимо по-настоящему перевязать – это во-первых, а во-вторых, надо же потолковать старым товарищам!.. А ты, Щука, смотри-ка, сразу меня узнал! – добавил он, не скрывая радости.И прямолинейный, правдивый и холодный (недаром же его прозвали Щукой) Генрих Адлер покривил душой: о том, что Каспер Бернат пробирается к Ольштыну, он был предупрежден братом Робертом. В этом обезображенном красно-желтом ландскнехте и родная мать не признала бы его однокашника!– А чего мне было тебя не узнать? – пробормотал мужицкий вожак, отводя взгляд в сторону.Потом он отдал какое-то распоряжение своим, и люди его исчезли так же внезапно, как и появились.Ольштынский наместник встретил их у ворот. Он обнял Каспера и тепло приветствовал Генриха.– Добро пожаловать, панове, в наш замок!.. Э, да вы ранены? Ну, рукой вашей займусь я сам… В Ольштыне вы найдете приют на любой срок. Вы, я вижу, с Каспером старые знакомые, пан…– …Генрих, – подсказал Каспер. – Генрих Адлер…– Устрой же пана Генриха как можно лучше и поручи его заботам Войцеха. Я считаю излишним, пан Генрих, говорить о том, как вы с вашими ребятами выручили нас сегодня. Пан сам понимает, что я чувствую…Генрих, не говоря ни слова, поклонился.Всю ночь напролет проговорили старые товарищи. Несмотря на рану и на большую потерю крови, Генрих не хотел укладываться и не отпускал Каспера от себя.– Давай сойдем вниз, к канонику Гизе, он ведет там дневник осады, – говорил Каспер жалобно. – Я уже столько дней в замке и до сих пор не удосужился наведаться к нему! А ведь он сделал для меня так много!Однако с Генрихом договориться было трудно. Одно слово «каноник» приводило его в бешенство.– Пока все воюют, твой каноник сидит себе внизу и ведет дневник осады. А Войцех тем временем доставляет на подносе прямо к его ложу яства и вина!Прямолинейный, правдивый и холодный Генрих умел быть иной раз чудовищно несправедлив: отец Миколай рассказал Касперу, что в начале осады Тидеман Гизе дни и ночи проводил с ним бок о бок на сторожевой вышке или на стенах замка. И, только когда было получено распоряжение его величества о том, что канонику поручается вести дневник осады, отец Тидеман. по горячей просьбе наместника, спустился вниз, в подвал, где можно было спокойно работать, так как туда слабее доносился грохот канонады. Здесь же он принимал и донесения лазутчиков, и те немногие вести из Великой Польши, которые, рискуя жизнью, доставляли гданьские и краковские курьеры.Неизвестно, почему Генрих заговорил о винах и яствах, подносимых к самому ложу Тидемана Гизе. В Ольштыне все, от наместника до последнего ополченца, питались скудно, а иной раз здесь ощущалась и нехватка воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148