«Ну, уж теперь я этого мерзавца повожу!»«Водил» своего непрошеного спутника Збигнев по всему городу. Нырял в проходные дворы, заглядывал два раза «на огонек» в харчевни и наконец, убедившись, что шпион отстал, свернул к дому.Упаковав с помощью старого Юзефа все развешанное по стенам «рыцарской комнаты» оружие, Збигнев распрощался с плачущей матерью и Вандой. В сопровождении того же верного Юзефа он направился в Осеки. Старик шел следом за своим панычом, наблюдая, нет ли поблизости соглядатая.…Стучали в свои колотушки ночные сторожа, редкие прохожие опасливо обходили Збышка стороной. Молодой Суходольский благополучно добрался до домика Франца.Ночь была мутная, мглистая.– Эх, и славная же ночка для бегства! – таким восклицанием встретил товарища Каспер. – Жаль даже, что придется ждать утра! Впрочем, и святым отцам такая ночь для высадки пришлась бы как нельзя более кстати!Время было позднее, но никто не ложился спать. Уршула вышла было во двор снять с частокола кринки и горшки и вдруг тотчас вернулась обратно.– Заприте дверь, – сказала она по виду спокойно. – Может, ничего страшного и нет, но из порта с набережной подымаются солдаты.– Проследи, к нам ли они сворачивают, – отозвался Франц так же спокойно. – Увидишь, что идут нашим переулком, – беги задами за Петером Кёнигом!Прошло несколько минут. Франц выглянул за дверь. Где-то в конце переулка по направлению к его дому продвигалась группа людей. В тишине и темноте только слабо позвякивало и поблескивало оружие.– Уршула! – позвал он.Но жены его уже не было.– Ну, если это барон с ландскнехтами, – сказал Франц, возвратившись в дом, – нам нужно будет продержаться, пока не подоспеет кузнец со своими ребятами. А ну-ка, заваливайте окна и дверь чем придется!Загремели столы, тяжелые дубовые лари, скамьи, табуреты, кровати… Митта работала наравне с мужчинами, пока Каспер, подтолкнув Збигнева, не показал на нее глазами. Девушка была необычно бледна, руки ее дрожали.Збигнев отвел Митту на чердак и, заложив слуховое окно периной, оставил девушку там.– Верно, так-то будет поспокойнее, – заметил Франц.Дом превратился в неприступную крепость.Потом Франц, Збигнев и Каспер разобрали оружие и зарядили мушкеты и пистоли.В дверь громко и отрывисто стукнули три раза.– Кто там? – спросил Франц, раздувая фитиль аркебузы.– Открывайте во имя воинствующей церкви!– Вот что, молодчик, – отвечал Франц. – Если воинствующей церкви что от меня нужно, на это есть день! Проваливай-ка, а не то получишь сливу в лоб!– Живее! – вдруг донесся с улицы рыкающий бас. – Что вы там, заснули, что ли? Ломай дверь!– Барон Мандельштамм! – узнал голос Збигнев.В заваленном вещами окне осажденные оставили маленькую щелку для наблюдений. Не успел Франц подать знак, чтобы затушили масляную лампу, как к щели приникла чья-то физиономия и немигающий глаз попытался при свете небольшой коптилки оглядеть комнату. Франц сунул в щель еще не потухший фитиль. Человек заорал от боли и тотчас же отскочил от окна.– Что, не шляхетский способ обороны? – видя недовольное лицо Збигнева, спросил Франц. – А когда нас с вами, пан Збигнев, будут поджаривать на костре, вы и шляхетство свое забудете! Тс-с-с! – и, приложившись, тут же выстрелил.Громко охнув, один из ландскнехтов свалился к самым ногам лошади барона.– Доннерветтер! – заорал Мандельштамм. – Один окривел, второй убит – этак они мне всех людей изведут, а я за каждого солдата деньги плачу! Суньте аркебузу в окно и палите! Раз – мимо, два – мимо, но в конце концов кого-нибудь да подстрелите!Начальник ландскнехтов, подойдя к барону, стал что-то шептать ему на ухо.– К чертовой бабушке! – заорал тот. – Тогда пускай его преосвященство нанимает своих солдат. Давайте-ка сюда этого кривого!Ландскнехт подошел, прижимая к глазу тряпицу.– Ты рассмотрел, сколько там этих еретиков внутри? – спросил барон.Солдат молчал.– Тебе что, язык отстрелили? – грозно рявкнул Мандельштамм.По лицу ландскнехта расплывались слезы и кровь.– Их там не один человек, – сказал он дрожащим голосом. – Разрешите пойти на перевязку!..– Кто схватит еретика живьем, – кричал Мандельштамм, – тому святой отец обещает пятьдесят талеров, а я за мертвого от себя еще двадцать пять добавлю! Вперед, ребята! Веселее!Первый из выполнивших приказание барона солдат упал тут же с размозженной головой. Трудно сказать, от чьей руки он пострадал: выстрелы Каспера и Збигнева прозвучали почти одновременно.Толпа вначале отшатнулась от окна, потом, понукаемая начальником, снова к нему придвинулась. Барон что-то кричал наемникам, стараясь все же держаться от опасного места подальше.– Не забывайте о двери! – предостерегающе шепнул Франц. Но было уже поздно.Тра-а-а-х! В вышибленную филенку просунулось тупое дуло аркебузы.– Наподдай! Наподдай! – командовал кто-то на улице по-немецки.– Наподдам! – с сердцем пробормотал Збигнев и действительно так наподдал по дулу, что на крылечке раздался треск сломанных перилец и что-то с грохотом рухнуло вниз.– Расходился наш пан шляхтич, – с одобрением промолвил Франц. – Небось в грудь мерзавцу под самые ребра его же аркебузу вогнал!.. Окошко! Окошко!Так и перебегали осажденные от двери к окну и от окна к двери.– Что-то Уршулы с подмогой так долго нет! – с тревогой сказал Збигнев.– Ночь, – коротко отозвался Франц. – Трудно людей созвать…– Бери их! – бесновался на улице барон. – Живыми или мертвыми бери!На крылечке слышно было кряхтение, какая-то возня. С грохотом повалился с самой верхушки заслона тяжелый дубовый табурет.– Эх, поддается дверь, – пробормотал Франц с досадой. – Давайте еще что-нибудь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148