— Шайки названного Иисуса, черт возьми!
— Ну так что?
— Вот я и говорю, есть тут один такой, как бы вам сказать… ну, в общем он предлагает выдать преступное лицо завтра или послезавтра, как вам будет угодно, и в таком месте, где не будет толпы, то есть по месту жительства упомянутого лица… то есть не по месту жительства, потому что оное такового не имеет; я хотел сказать: вдали от всяких скандальных сборищ, на холме, где оное проживает… то есть не проживает, конечно, а… ну, в общем, ясно…
— Мы тоже поняли, что вы хотели сказать, капитан.
— Благодарю, господин председатель. Каиафа обратился к собранию.
— Что вы об этом думаете? — спросил он.
— Если есть возможность арестовать Иисуса сейчас же и без особого шума, надо это сделать, — отозвался один из первосвященников. — Но сначала следовало бы выслушать этого члена шайки, который согласен выдать своего вожака правосудию.
— Я держусь того же мнения, — сказал Каиафа.
— Он уже здесь, — заметил капитан стражи.
— Введите его! Человек вошел.
— Как тебя зовут?
— Иуда, ваша милость.
— Ты член общества этого Иисуса?
— Я один из двенадцати, кого он называет апостолами.
— Что тебя заставило покинуть своего главаря?
— Видите ли… я завербовался в его компанию, потому что всегда жаждал быть свободным, ни от кого не, зависеть. Его речи мне понравились, он обещал нам беззаботную и счастливую жизнь… Позднее я заметил, что этот говорун — обыкновенный обманщик. Потом вот уже несколько раз он предлагал нам отведать его плоти и крови, а я человек брезгливый… Я давно уже понял, что этот парень замышляет! Он хочет, чтобы его провозгласили царем Израиля вместо нашего уважаемого монарха его величества Ирода… А я не желаю вмешиваться в политику. Подумать только: восстание! Нужно быть слепым и глухим, чтобы не понимать, чем все это кончится… Кроме того, он заставляет нас воровать… Вот совсем недавно, в прошлое воскресенье, мы из-за него впутались в настоящее жульничество…
— Жульничество?
— Ну да, он заставил нас украсть осла, чтобы въехать на нем в Иерусалим.
— Значит, это был краденый осел?
— А разве у него есть хоть что-нибудь свое? Осла мы увели из одной деревни… Так что, вы понимаете, с меня довольно всех этих фокусов, и я считаю своим долгом оказать услугу властям. Я могу указать вам место, где он прячется, и даже могу провести туда взвод храмовой стражи, когда стемнеет или с утра пораньше, пока не рассвело. С этим делом нечего тянуть!
— Иуда, мы выносим тебе благодарность и принимаем твое предложение.
— Можете не сомневаться. Только желание исправить содеянную мной ошибку и помочь правосудию…
— Ясно, ясно! Сколько ты хочешь за беспокойство?
— О господа, как вы могли подумать?..
— Любая услуга заслуживает вознаграждения. Во сколько ты ценишь свою?
— Я полагал, что сорок шекелей…
— Стоп, не увлекайся! Средний раб стоит сейчас восемьдесят шекелей. Мне кажется, что такому преступнику, как Иисус, красная цена — четверть стоимости раба. Скажем: двадцать шекелей.
— Я не люблю торговаться, господа. Сойдемся на середине.
— То бишь тридцать шекелей?
— Вот именно.
— Пусть будет так, по рукам!
— Когда я смогу получить эту скромную сумму?
— Ступай к кассиру, он тебе отсчитает все сполна. Спустя пять минут Иуда получил свои тридцать шекелей, или сребреников. Шекель, или сикль, стоил тогда один франк двадцать пять сантимов, что примерно соответствует нынешним двадцати пяти копейкам. Следовательно, господа бога нашего Иисуса современники оценили в семь с полтиной (смотри у Матфея, глава. 26, ст. 1-5. 14-16; Марка, глава. 14, ст. 1-2, 10-11; Луки, глава. 22, ст. 1-6).

Глава 56. СЕМЕЙНЫЕ РАДОСТИ С МЫТЬЕМ НОГ.
Иисус, зная, что отец все отдал в руки его, и что он от бога исшел и к богу отходит, встал с вечерни, снял с себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался. Потом влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан.
Иоанн, глава. 13, ст. 3-5.
В четверг утром к Иисусу обратились Петр и Иоанн.
— Послушай-ка, хозяин, — сказали они, — пора бы позаботиться о пасхальном обеде. Где мы устроим нашу Валтасарову пирушку?
— Проклятье, я и сам еще не знаю! Дайте поразмыслить…
— О Иерусалиме нечего и думать. Там нас встретят дрекольем, а тебе в городе вообще появляться опасно.
— Пустяки! — заявил Иисус, у которого был свой план. — Слушайте, что я вам скажу. Извольте спуститься в город. Когда придете в Иерусалим, внимательно наблюдайте за прохожими, пока не увидите человека, несущего сосуд с водой. Ступайте за этим человеком…
— А дальше?
— Вы войдете вслед за ним в дом…
— Понятно, а дальше?
— Вы спросите, кто хозяин дома, и скажите ему следующее: «Сударь, пробил час нашего великого равви, нашего учителя. Будьте добры указать нам помещение, где мы могли бы расположиться». Тогда он покажет вам зал, высокий и обширный, украшенный коврами и заранее прибранный. Там вы приготовите все, что нужно для пиршества.
Иоанн и Петр повиновались. По дороге в Иерусалим они восхваляли Христа:
— Что ни говори, а второго такого, как наш шеф, не найти на всем свете!
— Что верно, то верно, он всегда что-нибудь придумает. У городских ворот они заметили человека с кувшином на плече: он шел от Силоамской купели.
— Вот тот, кто нам нужен! — решили апостолы.
Все произошло, как и предсказал Иисус. Апостолы этому даже не удивились: они уже начали привыкать ко всяким чудесам, которые вначале приводили их в такой восторг.
Хозяин дома признался Иоанну и Петру, что он сам ярый поклонник Иисуса и что он будет весьма рад предоставить назаретянину свой высокий зал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139