Не поворачивать же обратно, когда до рудников, можно сказать, рукой подать.
Чем выше в горы я поднимался, тем больше они мне нравились. Лиственные деревья остались внизу, и меня вновь окружили мои любимые стройные сосны. Дорога змеей извивалась по склону горы, и я, как обычно, пошел напрямик по еле заметной тропке, ведущей куда-то наверх. Тропинка петляла между стволов сосен и в изобилии усыпавших склон камней. Столько камней сразу я не видел никогда в жизни. Наверно, их хватило бы, чтобы построить громадный замок. Камни были огромные, с плоским, как стол, верхом, и совсем маленькие, россыпью валявшиеся под ногами. Маленькие камешки переливались всеми цветами радуги и вызывали воспоминание о мозаичном полу тронного зала.Пока я поднимался по тропе, меня так и тянуло свернуть на Закатный склон горы и заглянуть в ущелье Потерянных Душ хотя бы сверху. Я никак не мог понять, какую смертельную опасность могут таить в себе безобидные призраки, а предупреждение, написанное на обелиске, относил исключительно на счет человеческой трусости. Я боролся с искушением свернуть с тропы до самого вечера, но когда начало темнеть, не выдержал. Конечно, я мог бы выбрать и более подходящее время, чтобы заглянуть в ущелье, но днем призраков, скорее всего, не встретишь, а ночью ничего не рассмотришь, поэтому, как только солнце скрылось за склоном горы, я отправился на край отвесно уходящего вниз Закатного склона.Ущелье Потерянных Душ представляло собой продолговатую долину, зажатую между почти вертикальными скалами с плоскими вершинами, поросшими лесом. Внизу среди темных, почти черных теней угадывалась река. Ее было почти не видно, зато отлично слышно. А вот призраков не было ни видно, ни слышно. Я столкнул в ущелье небольшой камень. Он заскакал по склону, увлекая за собой другие мелкие камешки, и с грохотом, многократно повторяемым эхом, свалился в реку. Ни одного, даже самого захудалого призрака не появилось. Солнце село, и скала на другой стороне ущелья окуталась мраком. Внизу засветились тусклые голубые огни. Их становилось все больше и больше. «Значит, призраки в ущелье все-таки не выдумка. Интересно, они действительно такие опасные, как рассказывал Кларис?» — подумал я. На этот раз у меня хватило здравого смысла не лезть в ущелье, чтобы проверить. Не хотелось общаться с призраками, имея на совести невыполненную клятву, данную недавно умершему человеку, и я решил отложить это мероприятие на другое время.Ночь я провел на высоком плоском камне, за день нагретом солнцем. Лежать на нем было тепло и приятно. Я лег на спину и, чтобы не заснуть, стал смотреть на ночное небо, по которому, как золотые песчинки, были рассыпаны звезды. Я попытался отыскать знакомые. Энди знал все звезды по именам, а я всего лишь несколько созвездий, которые помогают найти путь, да еще несколько, по которым можно определить время. Я нашел созвездие Стрелы, ее конец был направлен в Единорога, значит, до рассвета осталось примерно шесть часов. Потом нашел Полуночную Фаргордскую звезду, которая изображена на нашем гербе над крылом дракона. Она всегда находится на севере. Когда смотришь на эту звезду, она действительно кажется такой же золотой и восьмиконечной, как на гербе или на обруче, который я ношу на голове. Другой такой звезды нет на всем небосклоне. Недалеко от Полуночной звезды расположились еще два созвездия — Молот и Наковальня. Со склона горы казалось, что они высоко в небе, хотя обычно их загораживают верхушки деревьев. Эти созвездия я знал от Энди. Они не использовались ни для определения сторон света, ни для определения времени и никогда бы не заинтересовали меня, если бы Энди однажды не сказал: «Смотри, Рик, видишь эти два созвездия над самым горизонтом? Вот это из семи звезд, две, три и еще две, называется Молот, а под ним, видишь, три звезды с одной стороны и три — с другой, это — Наковальня. Если нарисовать точки, а потом соединить, получится очень похоже. Этот молот все время двигается. Он то приближается к Наковальне, то опять удаляется и каждый год как будто ударяет по ней. Это бывает каждый раз в один и тот же день. В этот день я родился!» Я запомнил эти два созвездия и с тех пор каждый год дарил Энди что-нибудь на день рождения. А сейчас я смотрел на эти созвездия и думал о том, что Молот уже совсем близко от Наковальни, а я нахожусь так далеко от Черного замка, что если даже и успею вернуться до дня рождения Энди, то уж точно не успею найти ему подходящий подарок, не просто какой-нибудь, а такой, чтобы тот рот раскрыл, а закрыть забыл. «Надо будет по дороге поискать что-нибудь магическое или на обратном пути спросить у Вальдейна. Может, он продаст мне какую-нибудь эльфийскую книгу. Хотя нет, Вальдейн опять будет приставать с расспросами об Энди».Зря я позволил себе расслабиться. Можно было предвидеть, что после четырехдневной непрерывной беготни я усну, как пьяный орк на посту. Последней реальной картиной, запомнившейся мне, был белый плотный туман, поднимающийся из ущелья и заползающий на гору все выше и выше.Приснился мне призрак. На голове призрака был рогатый шлем, в руках он держал меч, весь в засохшей крови, и изрубленный щит, окованный ржавым железом, а из его груди, облаченной в кольчугу, прямо из того места, где у живых людей расположено сердце, торчала длинная эльфийская стрела. Его глаза светились, но не красным светом раскаленных углей, как у Роксанда, а тусклым голубым светом, как далекие огоньки в ущелье Потерянных Душ. Призрак молча подошел ко мне и занес руку с мечом для удара.— Чего размахался? — равнодушно сказал я. — Все равно убить меня ты не сможешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113