ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
И она осталась там и сгорела в пламени огненной реки. Мне не довелось сражаться и незачем было избавляться от сковывающей движения куртки. Так что я оказался единственным обладателем таковой.
Вацлав посматривал то на мою куртку, то на порванную и окровавленную рубашку Плантара. Взгляд был очень выразительным. Я плюнул, снял куртку и накинул ее на плечи Жану.
— Мне не холодно, — сказал он. — Не надо, Пьер.
— Пневмонию заработаешь — твои ребятки меня живьем съедят.
— Не заработаю. У нас же Копье. Оно не только раны исцеляет.
— Да ладно! Дай мне возможность продемонстрировать им мое самоотречение. Пойдемте, здесь наверняка есть какой-нибудь грот.
Жан предпринял попытку перевесить мою куртку на отца Иоанна. Тот отказался. Ему-то пневмония по определению не грозит. Слава Богу, две тысячи лет без этой напасти, хотя погода бывала и похуже. А избирать нового короля — геморрой тот еще. Избавь уж нас, государь, от этой мороки.
Мы нашли маленькую пещеру и укрылись от ветра. Развели огонь. У Вацлава, курившего трубку, нашлась при себе зажигалка. От несерьезных веточек, росших по склонам, тепла было немного. Плантар сидел на камне у огня, в моей куртке, так и наброшенной на плечи, и укоризненно смотрел на Вацлава. Тот пожал плечами и зажег трубку. Его табак никак нельзя было назвать «смердящим зельем», он благоухал. Очень дорогой табак.
— Вацлав! — окликнул Иоанн.
— Последняя пачка, отче! Как кончится — так все.
Отец Иоанн вздохнул и отвернулся.
В свете костра я посмотрел на свои руки. Знак был на месте.
— Жан, почему?
Он проследил за моим взглядом, но промолчал.
— Жан! Разве я вам не помог?
— Помог, даже очень. Мы бы без тебя не вошли и не вышли, и застряли в колодце, а Филипп расстрелял бы нас по очереди.
— Тогда почему?
— Будь моя воля — я бы его убрал, но с Богом не торгуются, Пьер.
— Чего же еще? Я уже прошел через адское пламя. В колодце на лестнице, пока вы сражались. Ты бы знал, каково мне было! Этого мало?
— Это было не адское пламя, это божественная благодать, — улыбнулся Жан.
— Это? Божественная благодать?
— Ну-у, на кого изливается… Понимаешь, она выжигает дурную часть души. Поначалу всем плохо. Боль, смешанная с неземной радостью.
— Чем же я так плох? Я даже на службе у Эммануила людям помогал!
— Понятно, почему ты ему служил. У вас с ним грехи одинаковые. Родство душ.
— Гордыня, говоришь?
Он улыбнулся.
— Да ладно, Пьер. Все мы одинаковые.
— Кто «мы»?
— Люди.
Утром мы продолжили путь. Я посмотрел в долину: на месте святого города лежало черное базальтовое плато.
В центре, там, где когда-то был Храм, возник столб дыма. Оформился в темную колонну и пополз на запад. А в той же точке уже рос следующий.
— Джинны! — прошептал я.
Плантар оглянулся.
Вереница черных вихрей плыла к дороге на Тель-Авив, где еще стояла автомобильная пробка, не рассосавшаяся с ночи.
Черный вихрь наплыл на крайний автомобиль, вспыхнул красным, и раздался взрыв. Потом еще. Дорога, забитая автомобилями, превращалась в огненную реку. Я услышал крики. Отовсюду: с дороги и с гор. Мы были далеко не единственными, нашедшими здесь спасение.
Люди выпрыгивали из машин перед приближающимся пламенем и пытались бежать в пустыню. Войско джиннов выросло, словно нажравшись огня, черные вихри оформились в гигантские человеческие фигуры и налились пламенем. А из колодца в базальтовом плато, там, где стоял Храм, уже лезла новая нечисть. Черные приземистые человечки, похожие на пауков, и крылатые твари, напоминавшие доисторических птиц. Они с криками взвивались в небо и собирались в черные стаи.
Силы, сдерживаемые Эммануилом, вылезли на поверхность и обрели свободу. Это был тот самый хаос, которого я так боялся в Риме, только куда хуже.
— Надо бы предупредить своих, — задумчиво проговорил я.
Легко сказать! Мобильная связь уже более месяца работает по два-три часа в сутки, когда дают электричество. В том, что теперь она вообще не работает, я был практически уверен.
— Они к нам не сунутся, — сказал Плантар. — Место намоленное.
Мы старались держаться подальше от дорог, шли по пустыням и скалам. Снег прошел, и камни тут же высохли. Ни воды, ни еды у нас не было.
Мы ввалились в нашу пещеру только вечером. Голодные, замерзшие, с губами, пересохшими от жажды. Люди Плантара были живы и ждали. Нас чуть не на руках отнесли к костру.
Какая же благодать горячий чай и гороховая похлебка! Все-таки все мы сволочи. Только нажравшись, вспомнили о тех, кто погиб. Выпили причастное вино за помин их душ. У стены пещеры стояла осиротевшая Димина гитара.
Мы с Терезой сидели у костра под звездным небом в той же бесконечной плоской пустыне, которую я уже видел во сне. Я смотрел на свои руки, протянутые над огнем, точнее, на Эммануилову печать.
— Почему, Тереза?
— Ты молился о том, чтобы она исчезла?
— Я действовал. Разве я мало сделал? По справедливости Он должен был ее снять.
— По справедливости мы все должны быть в Аду.
— Тогда все бессмысленно. Зачем нужен отбор с таким результатом?
— Не нам исследовать пути Всевышнего. И предлагать ему плату не нам. Ему и так все принадлежит. — Она указала взглядом на мои руки. — Ты бы поменьше туда смотрел.
— Ладно, обещаю.
Утром нам удалось поймать «Радио Тель-Авива». Оно уже давно работало в таком же режиме, как сотовая связь. А на этот раз диктор и вовсе сообщил, что они на автономном питании и больше пятнадцати минут не протянут.
Огненные вихри пришли с востока и подожгли город. Здания пылают, полиция и пожарные не справляются. Неизвестные черные убийцы преследуют людей независимо от возраста, пола, национальности и благосостояния.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217
Вацлав посматривал то на мою куртку, то на порванную и окровавленную рубашку Плантара. Взгляд был очень выразительным. Я плюнул, снял куртку и накинул ее на плечи Жану.
— Мне не холодно, — сказал он. — Не надо, Пьер.
— Пневмонию заработаешь — твои ребятки меня живьем съедят.
— Не заработаю. У нас же Копье. Оно не только раны исцеляет.
— Да ладно! Дай мне возможность продемонстрировать им мое самоотречение. Пойдемте, здесь наверняка есть какой-нибудь грот.
Жан предпринял попытку перевесить мою куртку на отца Иоанна. Тот отказался. Ему-то пневмония по определению не грозит. Слава Богу, две тысячи лет без этой напасти, хотя погода бывала и похуже. А избирать нового короля — геморрой тот еще. Избавь уж нас, государь, от этой мороки.
Мы нашли маленькую пещеру и укрылись от ветра. Развели огонь. У Вацлава, курившего трубку, нашлась при себе зажигалка. От несерьезных веточек, росших по склонам, тепла было немного. Плантар сидел на камне у огня, в моей куртке, так и наброшенной на плечи, и укоризненно смотрел на Вацлава. Тот пожал плечами и зажег трубку. Его табак никак нельзя было назвать «смердящим зельем», он благоухал. Очень дорогой табак.
— Вацлав! — окликнул Иоанн.
— Последняя пачка, отче! Как кончится — так все.
Отец Иоанн вздохнул и отвернулся.
В свете костра я посмотрел на свои руки. Знак был на месте.
— Жан, почему?
Он проследил за моим взглядом, но промолчал.
— Жан! Разве я вам не помог?
— Помог, даже очень. Мы бы без тебя не вошли и не вышли, и застряли в колодце, а Филипп расстрелял бы нас по очереди.
— Тогда почему?
— Будь моя воля — я бы его убрал, но с Богом не торгуются, Пьер.
— Чего же еще? Я уже прошел через адское пламя. В колодце на лестнице, пока вы сражались. Ты бы знал, каково мне было! Этого мало?
— Это было не адское пламя, это божественная благодать, — улыбнулся Жан.
— Это? Божественная благодать?
— Ну-у, на кого изливается… Понимаешь, она выжигает дурную часть души. Поначалу всем плохо. Боль, смешанная с неземной радостью.
— Чем же я так плох? Я даже на службе у Эммануила людям помогал!
— Понятно, почему ты ему служил. У вас с ним грехи одинаковые. Родство душ.
— Гордыня, говоришь?
Он улыбнулся.
— Да ладно, Пьер. Все мы одинаковые.
— Кто «мы»?
— Люди.
Утром мы продолжили путь. Я посмотрел в долину: на месте святого города лежало черное базальтовое плато.
В центре, там, где когда-то был Храм, возник столб дыма. Оформился в темную колонну и пополз на запад. А в той же точке уже рос следующий.
— Джинны! — прошептал я.
Плантар оглянулся.
Вереница черных вихрей плыла к дороге на Тель-Авив, где еще стояла автомобильная пробка, не рассосавшаяся с ночи.
Черный вихрь наплыл на крайний автомобиль, вспыхнул красным, и раздался взрыв. Потом еще. Дорога, забитая автомобилями, превращалась в огненную реку. Я услышал крики. Отовсюду: с дороги и с гор. Мы были далеко не единственными, нашедшими здесь спасение.
Люди выпрыгивали из машин перед приближающимся пламенем и пытались бежать в пустыню. Войско джиннов выросло, словно нажравшись огня, черные вихри оформились в гигантские человеческие фигуры и налились пламенем. А из колодца в базальтовом плато, там, где стоял Храм, уже лезла новая нечисть. Черные приземистые человечки, похожие на пауков, и крылатые твари, напоминавшие доисторических птиц. Они с криками взвивались в небо и собирались в черные стаи.
Силы, сдерживаемые Эммануилом, вылезли на поверхность и обрели свободу. Это был тот самый хаос, которого я так боялся в Риме, только куда хуже.
— Надо бы предупредить своих, — задумчиво проговорил я.
Легко сказать! Мобильная связь уже более месяца работает по два-три часа в сутки, когда дают электричество. В том, что теперь она вообще не работает, я был практически уверен.
— Они к нам не сунутся, — сказал Плантар. — Место намоленное.
Мы старались держаться подальше от дорог, шли по пустыням и скалам. Снег прошел, и камни тут же высохли. Ни воды, ни еды у нас не было.
Мы ввалились в нашу пещеру только вечером. Голодные, замерзшие, с губами, пересохшими от жажды. Люди Плантара были живы и ждали. Нас чуть не на руках отнесли к костру.
Какая же благодать горячий чай и гороховая похлебка! Все-таки все мы сволочи. Только нажравшись, вспомнили о тех, кто погиб. Выпили причастное вино за помин их душ. У стены пещеры стояла осиротевшая Димина гитара.
Мы с Терезой сидели у костра под звездным небом в той же бесконечной плоской пустыне, которую я уже видел во сне. Я смотрел на свои руки, протянутые над огнем, точнее, на Эммануилову печать.
— Почему, Тереза?
— Ты молился о том, чтобы она исчезла?
— Я действовал. Разве я мало сделал? По справедливости Он должен был ее снять.
— По справедливости мы все должны быть в Аду.
— Тогда все бессмысленно. Зачем нужен отбор с таким результатом?
— Не нам исследовать пути Всевышнего. И предлагать ему плату не нам. Ему и так все принадлежит. — Она указала взглядом на мои руки. — Ты бы поменьше туда смотрел.
— Ладно, обещаю.
Утром нам удалось поймать «Радио Тель-Авива». Оно уже давно работало в таком же режиме, как сотовая связь. А на этот раз диктор и вовсе сообщил, что они на автономном питании и больше пятнадцати минут не протянут.
Огненные вихри пришли с востока и подожгли город. Здания пылают, полиция и пожарные не справляются. Неизвестные черные убийцы преследуют людей независимо от возраста, пола, национальности и благосостояния.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217