вонь,
которую он ощущал, шла не от разложившихся тел, а от разложившейся памяти,
от разложившихся воспоминаний, и это было еще хуже.
Он дал клерку в деррийской гостинице номер своего американского
экспресса и положил трубку. Затем он позвонил Стиву Коваллу, директору
программы "Клэд".
- Что случилось, Ричи? - спросил Стив. Последний рейтинг показал, что
КЛЭД занимает на каннибальском рынке рока в ЛосАнджелесе самую вершину, и с
тех пор Стив был в отличном настроении - благодарение Богу за маленькие
победы.
- Ты можешь пожалеть, что спросил, - сказал Ричи. - Я делаю ноги.
- Делаешь ноги... - Он услышал недовольство в голосе Стива. - Что-то я
не понимаю тебя.
- Я собираю манатки. Я исчезаю.
- Что ты имеешь в виду под "собираю манатки"? По логике, я сейчас
здесь, а ты завтра в воздухе от двух дня до шести вечера, как всегда. В
четыре часа ты в студии интервьюируешь Кларенса Клемонса. Ты знаешь Кларенса
Клемонса, Ричи? Который в "Приди и ударь, босс"?
- Клемонс может с таким же успехом говорить с Майком О'Хара.
- Кларенс не хочет говорить с Майком, Рич. Кларенс не хочет говорить с
Бобби Русселом. Он не хочет говорить со мной. Кларенс - фанат Буфорда
Киссдривела и БайатаГангстераубийцы. Он хочет говорить только с тобой, мой
друг. И у меня нет никакого желания иметь зассанного
двухсотпятидесятифунтового саксофониста, которого однажды отделали
футболисты профи, учинившие дебош в моей студии.
- Не думаю, что он повинен в истории с дебошем, - сказал Ричи. - Мы
ведь сейчас говорим о Кларенсе Клемонсе, а не о Кейте Муне.
В трубке было молчание. Ричи терпеливо ждал.
- Ты не серьезно, а? - спросил наконец Стив. Голос у него был
печальный. - Разве что у тебя только что умерла мать или тебе предстоит
удалять опухоль мозга, или что-то в этом роде, а иначе это чушь.
- Я должен ехать, Стив.
- У тебя мать заболела? Или - Боже упаси - умерла?
- Она умерла десять лет назад.
- У тебя опухоль мозга?
- У меня нет даже прыща на заднице.
- Это не смешно, Ричи.
- Нет.
- Это дерьмовый розыгрыш, мне это не нравится.
- Мне тоже не нравится, но я должен ехать.
- Куда? Почему? В чем дело? Скажи мне, Ричи.
- Мне позвонили. Некто, кого я знал в давние времена. В другом месте.
Снова что-то случилось. Я дал обещание. Мы все дали обещание, что вернемся,
если что-то будет случаться. И мне кажется, оно случилось.
- О каком "что-то" мы говорим, Ричи?
- Я бы с удовольствием не говорил. Если скажу правду, ты подумаешь, что
я сумасшедший. Так вот, я не помню.
- Когда ты дал это знаменитое обещание?
- Давно. Летом 1958-го.
Последовала длинная пауза; Стив Ковалл явно пытался понять, дурит, ли
его Ричард Тозиер "Записи", он же Буфорд Киссдривел, он же
Вайатгангстерубийца, и т. д. и т. д или у него какое-то психическое
расстройство.
- Ты же был еще ребенком, - спокойно сказал Стив.
- Мне было одиннадцать. Двенадцатый.
Снова длинная пауза. Ричи терпеливо ждал.
- Ладно, - сказал Стив. - Я сделаю перестановку - поставлю Майка вместо
тебя. Я могу позвонить Чаку фостеру, сделать несколько замен, если смогу
узнать, в каком китайском ресторане он сейчас сшивается. Я это сделаю,
потому что мы давно вместе. Но я никогда не забуду, как ты подсадил меня.
- Ой, брось ты, - сказал Ричи, головная боль все усиливалась. Он знал,
что он делает, а Стив в это не верил. - Мне нужно несколько выходных, все.
Ты ведешь себя так, как будто я насрал на права нашей федеральной комиссии
связи.
- Несколько выходных для чего? Тусовка компашки молодчиков в борделе
Фоле, Северная Дакота, или Пуссихамр Сити, Западная Вирджиния?
- Мне кажется, на самом деле бордель в Арканзасе, приятель, - сказал
Буфорд Киссдривел глухим, как из большой пустой бочки, голосом, но Стива
было не отвлечь.
- И только потому, что ты дал обещание, когда тебе было одиннадцать?
Побойся Бога, в одиннадцать лет серьезных обещаний не дают. Ты понимаешь,
Рич, что не в этом дело. У нас не страховая компания, не юридическая
контора. Это ШОУБИЗНЕС, какой бы он ни был скромный, и ты это очень хорошо
знаешь. Если бы ты предупредил меня за неделю, я бы не держал сейчас телефон
в одной руке и бутылку "Миланты" в другой. Ты загоняешь меня в угол, и
сознаешь это, поэтому не оскорбляй мой разум такими заявками.
Стив теперь почти что кричал и Ричи закрыл глаза. - Я никогда не забуду
этого, - сказал Стив, и Ричи подумал, что да, не забудет. Но Стив сказал
также, что в одиннадцать лет серьезных обещаний не дают, а это совсем
неправда. Ричи не помнил, что это было за обещание - он не был уверен, что
ХОЧЕТ помнить, но оно было сто раз серьезным.
- Стив, я должен.
- Да. И я сказал, что управлюсь. Так что давай. Давай, мудак.
- Стив, это...
Но Стив уже положил трубку. Ричи поставил телефон. Но едва отошел от
него, тот снова зазвонил, и еще не подняв трубку, Рич знал, что это опять
Стив, разъяренный, как никогда. Это не сулило ничего хорошего - говорить с
ним на такой ноте значило нарываться на скандал. Он отключил телефон,
повернув переключатель направо.
Рич вытащил два чемодана из шкафчика и, не глядя, набил их ворохом
одежды: джинсами, рубашками, нижним бельем, носками. До последней минуты ему
не приходило в голову, что он не взял ничего, кроме детских вещей. Он отнес
чемоданы вниз.
На стене в маленькой комнате висела чернобелая фотография Биг Сура
работы Ансела Адамса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62