Что произошло с ним, я знаю, потому что иногда вижусь
с бывшей женой Рега, когда она заезжает в Нью-Йорк. Она художница, и
довольно неплохая. Ей повезло. В том смысле, что он чуть не взял ее с
собой.
Агент вернулся и сел на место.
- Теперь я начинаю кое-что припоминать, - сказал он. - Там была
замешана не только его жена. Он пытался застрелить еще двоих: один из них
совсем мальчишка.
- Верно, - сказал редактор, - Именно этот мальчишка его в конце концов
и доконал.
- Мальчишка? - переспросила жена агента. - В каком смысле?
По выражению лица редактора было понятно: он не хочет, чтобы его
торопили. Он расскажет все сам, но не будет отвечать на вопросы.
- Свою же часть этой истории я знаю, - сказал он, - потому что я ее
прожил. Мне тоже повезло. Чертовски повезло. Интересное явление... эти
люди, которые пытаются покончить с собой, приставив к виску пистолет.
Казалось бы, самый надежный способ, гораздо надежнее, чем снотворное или
перерезанные вены, однако это не так. Когда человек стреляет себе в
голову, часто просто нельзя предсказать, что произойдет. Пуля может
отлететь рикошетом от черепа и убить кого-то другого. Она может обогнуть
череп по внутренней поверхности и выйти с другой стороны. Может застрять в
мозгу, сделать вас слепым, но оставить в живых. Можно выстрелить себе в
голову из "тридцать восьмого" и очнуться в больнице. А можно выстрелить из
"двадцать второго" и очнуться в аду... Если такое место вообще есть. Я
лично думаю, что это как раз здесь, на Земле, возможно, в Нью-Джерси.
Жена писателя рассмеялась звонко и, пожалуй, чуть-чуть неестественно.
- Единственный надежный способ самоубийства - это прыжок с очень
высокого здания, но таким методом пользуются лишь крайне целеустремленные
личности. Слишком уж потом все безобразно. Я это вот к чему говорю: когда
вы стреляете в себя, так сказать, гибкой пулей, вы не можете знать
заранее, каков будет исход. В моем случае произошло то же самое: я махнул
с моста и очнулся на замусоренном берегу. Какой-то водитель лупил меня по
спине и так двигал мои руки вверх и вниз, словно ему приказали в двадцать
четыре часа привести себя в атлетическую форму, и он принял меня за
тренажер. Для Рега пуля оказалась смертельной. Он... Однако я начал
рассказывать вам свою историю, хотя у меня нет уверенности, что вы
захотите ее выслушать.
В сгущающейся темноте он посмотрел на всех вопросительно. Литературный
агент и его жена неуверенно переглянулись. Жена писателя собралась было
сказать, что на сегодня мрачных тем уже достаточно, но в этот момент
заговорил ее муж:
- Я бы хотел послушать. Разумеется, если тебе это не будет неприятно по
каким-то личным мотивам...
- Рассказ Торпа пришел, что называется, "самотеком", - начал редактор,
- но в то время в "Логансе" уже не читали незаказанные рукописи. Когда они
все же приходили, секретарша просто клала их в конверт с обратным адресом
и прикладывала записку примерно с таким текстом: "Из-за возрастающих
затрат и отсутствия возможности у редакторского состава справляться с
постоянно возрастающим числом предложений "Логанс" рассматривает теперь
только заказанные рукописи. Искренне желаем успеха и надеемся, что вам
удастся заинтересовать своим произведением кого-то еще". Надо же такую
белиберду придумать! Короче, - продолжил редактор, доставая портсигар, -
рассказ пришел. Девушка, занимавшаяся почтой, достала его, подколола к
первой странице бланк с отказом и уже совсем собралась сунуть его в
конверт с обратным адресом, когда взгляд ее упал на фамилию автора.
"Персонажей" она читала. В ту осень все читали эту книгу, либо ждали
очереди в библиотеке, либо рылись по книжным полкам в аптеках, ожидая,
когда она выйдет в мягкой обложке.
Жена писателя, заметив мимолетное беспокойство на лице мужа, взяла его
за руку. Тот ответил ей улыбкой. Редактор щелкнул золотым "Ронсоном",
чтобы прикурить, и при вспышке пламени в сгущающейся темноте все они
заметили, какое старое у него лицо: висящие, словно из крокодиловой кожи,
мешки под глазами, испещренные морщинками щеки, по-старчески торчащий
подбородок, похожий на нос корабля. "И этот корабль, - подумалось
писателю, - называется "Старость". Никто особенно не торопится в плавание
на нем, но каюты всегда полны. И палубы, если уж на то пошло".
Огонек зажигалки погас, и редактор в задумчивости затянулся сигаретой.
- Девушка, которая прочла рассказ, вместо того чтобы отправить его
обратно, теперь редактор в "Патнамз Санз". Как ее зовут, сейчас не важно.
Важно то, что на большой координатной сетке жизни вектор этой девушки
пересекся с вектором Рега Торпа в отделе корреспонденции журнала "Логанс".
Ее вектор шел вверх, его - вниз. Она отправила рассказ своему боссу, тот
передал его мне. Я прочитал, и мне понравилось. Чуть длиннее, чем нам
нужно, но я уже видел, где можно без ущерба сократить пять сотен слов, и
этого вполне бы хватило.
- О чем рассказ? - спросил писатель.
- Об этом можно было бы и не спрашивать, - ответил редактор. - Его
содержание отлично вписывается в мою историю.
- О том, как сходят с ума?
- Вот именно. Чему первым делом учат в колледжах обучающихся
писательскому ремеслу? Пишите о том, что знаете. Рег Торп писал об этом,
потому что сходил с ума. И мне, возможно, рассказ понравился, потому что я
двигался в том же направлении. Вы можете, конечно, сказать, что меньше
всего читающей публике нужен рассказ на тему "В Америке мы сходим с ума со
вкусом".

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3