Другое дело - зарегистрировать ее в
семнадцать лет. Вот тут мне понадобится ваше разрешение.
Они смотрели на него с изумлением и недоумением, которые вызвали у меня
чувство тревоги, смешанной со злостью. Ведь при всем своем либеральном
образе мыслей и при всей любви к разоренным фермерам, брошенным женам и
незамужним матерям они всегда управляли Эрни.
И Эрни позволял управлять собой.
- Не думаю, что тебе стоит разговаривать с матерью в таком тоне, -
произнес Майкл. Он положил яблоки и йогурт обратно в холодильник и медленно
закрыл дверцу. - Ты слишком молод, чтобы иметь машину.
- А Дэннис? - тотчас спросил Эрни.
- Какие взгляды у родителей Дэнниса и какие у нас - это две совершенно
различные вещи, - сказала Регина Каннингейм. Я еще никогда не слышал, чтобы
ее голос был так холоден. Никогда. - И ты не имеешь права делать такие вещи,
не посоветовавшись с твоим отцом и матерью о том...
- Не посоветовавшись с вами! - внезапно заорал Эрни. Он расплескал
молоко. На его шее выступили крупные вены, похожие на веревки.
Регина отступила на шаг, у нее отвалилась челюсть. Могу поклясться, что
она ни разу в жизни не думала, что ее сын, этот гадкий утенок, будет
когда-нибудь орать на нее. Майкл, казалось, был поражен не меньше. До них
постепенно начало доходить то, что я уже почувствовал, - по каким-то
неведомым причинам Эрни наконец понял, что по-настоящему чего-то хочет. А
Бог помогает таким людям.
- Советоваться с вами! Хватит с меня ваших семейных советов! Сколько их
ни было, никогда я не мог добиться того, чего хотел! Ведь у вас всегда было
два голоса против моего одного! Да на черта мне такие семейные советы? Я
купил машину, и.., все тут!
- Нет, не все, - проговорила Регина. Она плотно сжала губы и странным
образом (а может быть, как раз наоборот) утратила свой прежний
полуаристократический вид; теперь она выглядела, как королева Шотландии,
если бы ту можно было одеть в джинсы и все прочее. Глядя на Майкла, я
почувствовал острую жалость к нему - так он был подавлен и несчастен. Ему
даже некуда было пойти. Он был дома. И в его доме начиналась война двух
поколений. Регина была явно готова к ней, а Майкл - еще нет; Мне не хотелось
участвовать во всем этом. Я встал и пошел к двери.
- Ты позволил ему? - спросила Регина. Она смотрела на меня так
надменно, точно мы никогда не пекли пироги и все вместе не ездили на их
семейные пикники. - Дэннис, ты меня удивляешь.
Ее слова меня уязвили. Мне всегда нравилась мама Эрни, но полностью я
ей не доверял никогда, по крайней мере после случая, произошедшего лет
десять назад.
Однажды, когда мы катались на велосипедах, Эрни упал и здорово поранил
ногу. Я сам привез его домой, и врач наложил ему полдюжины швов. Затем
Регина отчитала меня так, что я был готов разреветься - еще бы, мне было
всего восемь лет, и я видел лужу крови. Не помню всех ее обвинений, но,
кажется, начала она со строгого выговора за то, что я плохо присматривал за
ее сыном, точно он был моложе, а не одного возраста со мной.
Теперь для меня снова прозвучало то же самое - Дэннис, ты плохо
присматривал за ним. - и я разозлился. Не только из-за отношения к Регине.
Когда вам семнадцать лет, вы почти всегда становитесь на сторону своих
сверстников. Вы инстинктивно чувствуете, что если не будете отстаивать эту
территорию, то ваши собственные папа и мама - из лучших побуждений - будут
счастливы окружить вас непреодолимой стеной и вечно держать в загоне для
малолеток.
Я разозлился и старался не взорваться.
- Ничего я ему не позволял, - произнес я как можно спокойнее. - Он
захотел и купил.
Раньше я бы добавил, что Эрни получил именно то, к чему стремился, но
теперь не собирался этого делать.
- Я пробовал отговорить его.
- Ты явно не перетрудился, - едко заметила Регина. С таким же успехом
она могла бы сказать: не дури мне мозги, Дэннис, я знаю, что вы были заодно.
Ее щеки покрылись румянцем, а взгляд буквально испепелял. Она желала, чтобы
я вновь почувствовал себя восьмилетним мальчиком.
- Не знаю, из-за чего вы так переживаете. Он купил ее за двести
пятьдесят долларов, и...
- Двести пятьдесят долларов! - выпалил Майкл. - Какой же должна быть
машина, чтобы стоить двести пятьдесят долларов?!
Его замешательство и неловкость исчезли почти без следа. Теперь он
смотрел на сына с нескрываемым презрением, от которого меня немножко
покоробило. Если у меня когда-нибудь будут дети, постараюсь не строить таких
гримас.
Я твердил себе, что должен оставаться спокойным и не лезть не в свое
дело.., но съеденное пирожное застряло у меня где-то на полпути к желудку, и
я кожей чувствовал, как оно там горело. Каннингеймы были моей второй семьей,
поэтому все ее неурядицы и скандалы я воспринимал изнутри.
- Вам предстоит многое узнать об автомобилях, потому что вашему сыну
досталась не совсем новая машина, и ее придется чинить, - сказал я и
неожиданно поймал себя на том, что довольно точно воспроизвел интонации
Лебэя. - Понадобится довольно долгая работа ("И немало денег", - подумал я).
Можете смотреть на это как на.., как на хобби.
- Вижу в этом только сумасшествие, - проговорила Регина.
- По-моему, проблема не настолько серьезна. Но все равно мне пора ехать
домой. Если вы не против, то я вас покину.
- Хорошо, - сухо ответила миссис Каннингейм.
- Да, - произнес Эрни бесцветным голосом. Он поднялся. - Пора все это
послать к черту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21