Или что-то было?
Останови машину, Дэннис. Вернись... Я хочу взглянуть на нее еще раз.
Вот так просто.
Нет, Эрни был не похож на самого себя - всегда тщательно обдумывавшего
каждый поступок и избегавшего скоропалительных решений. В тот раз он больше
походил на мужчину, встретившего танцовщицу из бара и сразу потерявшего
голову. Это было.., ну.., как любовь с первого взгляда. "Ну ничего, -
подумал я. - Завтра мы обязательно найдем какой-нибудь выход". Я уже спал. И
видел сон.
Темнота. Скрежет крутящегося стартера.
Тишина.
Снова скрежет стартера.
С третьего раза - искра поймана.
Двигатель, работающий в темноте.
Включаются передние фары - мощные двойные фары, чьи яркие лучи
пронизывают меня, как муху на стекле.
Я стою на пороге гаража Лебэя, передо мной замерла Кристина - новая,
без единой царапины или пятен ржавчины. Безупречно чистое ветровое стекло,
затемненное сверху. Из радиоприемника льется музыка. Дэйл Хоукинс исполняет
"Сюзи Кью" - голос прошлого поколения, наполненный силой и какой-то пугающей
жизненной энергией.
Сквозь мощный рокот двигателя до меня доносятся какие-то слова. Я
догадываюсь, что на машине стоит новый глушитель.
Странно, что я слышу чей-то шепот, - за рулем никого нет:
- Ну, приятель. Давай прокатимся. Давай отправимся в путь.
Я трясу головой. Я не хочу туда. Мне страшно оказаться внутри. Я не
хочу никуда ехать. Вдруг мотор начинает работать рывками - то громче, то
тише, - и с каждым рывком Кристина понемногу приближается ко мне, как
разъяренная собака на слабой привязи... Я хочу убежать.., но мои ноги словно
приросли к бетонному порогу гаража.
- Давай попробуем, приятель.
Прежде чем я успеваю ответить или даже подумать об ответе, раздается
страшный визг резины по бетону, и Кристина бросается на меня - из ее
радиатора доносится рев, как, из полной хромированных зубов открытой пасти,
а передние фары горят, как глаза.
Я проснулся от собственного крика, испуганный звуком своего голоса,
кромешной темнотой, а еще больше - глухим стуком босых ног по полу. Оба моих
кулака сжимали скомканную простыню. Я только что схватил ее; она лежала
скрученной посреди постели. Мое тело было липким от пота.
- Что это было? - прокричала снизу Элли, сама перепуганная.
Зажегся свет, и я увидел отца и мать, наспех набросивших на себя
купальные халаты.
- Милый, что случилось? - спросила мама. Ее глаза были широко раскрыты
от страха. Я не мог припомнить, когда она в последний раз называла меня
"милый". Когда мне было четырнадцать? Двенадцать? Или десять? Не знаю.
- Дэннис? - спросил отец. За их спинами появилась Эллани, она дрожала
от страха.
- Идите спать, - сказал я. - Мне приснился сон, вот и все. Правда, все.
- Похоже, ты увидел настоящий фильм ужасов, - с трудом выговорила
Эллани. - Дэннис, что это было?
- Мне приснилось, что ты вышла замуж за Милтона Додда и он поселился в
нашем доме, - ответил я.
- Не смейся над сестрой, Дэннис, - сказала мама. - Что это было?
- Не помню, - сказал я.
Внезапно я заметил, что простыня была в чем-то выпачкана и что в одном
месте к ней пристал небольшой клочок темной шерсти. Я спешно попытался
вспомнить, что со мной случилось, заранее обвиняя себя в мастурбации, в
разных детских неожиданностях и Бог знает в чем еще. Полная потеря памяти. В
первые одну-две секунды я даже не мог ясно понять, был ли я уже большой или
еще маленький - для меня существовало только воспоминание о темноте и
грязной машине, рывками надвигающейся на меня, дрожащей капотом и блестящей
радиаторной решеткой, точно стальными зубами...
"Давай попробуем, приятель". Рука моей матери, прохладная и сухая,
опустилась на мой лоб.
- Все в порядке, ма, - сказал я, - Ничего не произошло. Просто ночной
кошмар.
- Но ты не помнишь...
- Нет. Теперь все прошло.
- Я очень испугалась, - сказала она и чуть заметно улыбнулась. - Думаю,
ты не поймешь, что такое страх, пока твой ребенок не закричит в темноте.
- Не надо, не говори об этом, - сказала Эллани.
- А ты иди ложись в постель, маленькая, - попросил ее отец.
Она ушла с недовольным видом. Может быть, она впервые поборола испуг,
владевший ею сначала, и надеялась, что я упаду в обморок или начну биться в
истерике. Тогда завтра она бы с большим удовольствием примеривала новый
бюстгальтер после утреннего душа.
- Ты правда в порядке? - спросила мама.
- В полном порядке, - ответил я.
- Ну вот и хорошо, - сказала она. - Пусть горит свет. Иногда это
помогает.
И в последний раз бросив сомнительный взгляд на отца, она вышла из
спальни. Мне стало немного любопытно - были ли у нее когда-нибудь ночные
кошмары. Я подумал, что если они и были, то вряд ли попали бы в "Рассказы о
Любви и Красоте".
Отец присел на край постели...
- Ты правда не помнишь, что это было? Я покачал головой.
- Ты слишком громко кричал, Дэннис. - Его глаза спрашивали: мог ли я
сказать что-нибудь такое, о чем ему следовало бы знать?
И я почти рассказал ему - о машине Эрни, об этой Королеве Ржавчины,
старой, безобразной и проклинаемой мною. Я почти рассказал о ней. Но что-то
встало у меня поперек горла, как будто я собирался предать своего друга
Эрни. Старого доброго Эрни, которого Бог ради собственного развлечения решил
посватать с этой отвратительной и жуткой штуковиной.
- Ну хорошо, - сказал он и поцеловал меня в щеку.
Моя кожа ощутила его щетину, выросшую всего за одну ночь, я
почувствовал его запах и его любовь.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21