По одну руку путники увидели прекрасную старинную карусель, с
полосатым шатром и лошадками. Карусель застыла, разноцветные лампочки
не горели, музыка замолкла навсегда. По спине Джейка пробежал холодок,
когда на шее одной лошадки он заметил детскую бейсбольную перчатку,
зацепившуюся за сбрую. И сразу отвел глаза.
За каруселью растительность стала гуще, с обеих сторон
навалившись на тропу так, что странникам пришлось идти колонной по
одному, как потерявшимся детям в сказочном лесу. Шипы разросшихся и
неухоженных розовых кустов цеплялись за одежду Джейка. Каким-то
образом он оказался в авангарде (возможно, потому, что Роланда не
отпускали собственные мысли), поэтому "Чарли Чу-Чу" увидел первым.
Приближаясь к рельсам, пересекавшим тропу, маленьким, чуть больше
игрушечных, он вспомнил высказывание стрелка о том, что ка - все равно
что колесо, всякая точка на котором всегда возвращается в прежнее
место. Нас преследуют розы и поезда, подумал Джейк. Почему? Я не знаю.
Наверное, это еще одна за...
Тут он взглянул налево, и с его губ сорвался крик:
"Божетымойправедный" - все в одно слово. Ноги у него подогнулись, он
опустился на землю. Собственный голос донесся до ушей из далекого
далека. Сознания он не потерял, но многоцветный мир перед глазами
поблек: листва стала серой, совсем как осеннее небо над головой.
- Джейк! Джейк, что случилось?
Эдди. В его голосе Джейк слышал искреннюю озабоченность, но
произносил Эдди эти слова на другом континенте. А может, и на другой
планете. То ли в Бейруте, то ли на Уране. Джейк почувствовал, как ему
на плечо легла рука Роланда.
- Джейк! - Сюзанна. - Что с тобой, сладенький? Что...
Тут она увидела и замолчала. Эдди увидел, больше не сказал ему ни
слова. Рука Роланда свалилась с его плеча. Все стояли и смотрели...
кроме Джейка, который смотрел сидя. Он полагал, что со временем ноги у
него окрепнут и он сможет встать, но пока они напоминали вареные
макаронины.
Поезд стоял в пятидесяти футах от них, у игрушечной станции,
уменьшенной копии той, на которую они прибыли. На свесах крыши
красовался большой щит с надписью "ТОПИКА". А сам поезд будто сошел со
страниц книги "Чарли Чу-Чу". Те же вагоны, тот паровоз "Биг-бой-402".
И Джейк знал: если б у него хватило сил подняться и подойти к поезду,
он бы нашел мышиное семейство, устроившееся на сиденье, где раньше
сидел инженер (и его, безусловно, звали Боб Как-его-там). А еще одно
семейство, ласточек, примостилось на дымовой трубе.
И черные маслянистые слезы, думал Джейк, глядя на миниатюрный
поезд, стоящий у миниатюрной станции, с бегающими по коже мурашками,
со скрутившимся в узел желудком. По ночам он плачет черными
маслянистыми слезами, и они блестят в ярком свете его прожектора. Но в
свое время, Чарли-бой, ты покатал ребятишек, не так ли? Ты ехал по
периметру парка Гейджа, а ребятишки смеялись. Все смеялись, за
исключением нескольких. Эти-то знали, кто ты такой, и кричали. Как
кричал бы я, будь у меня для этого силы.
Но силы к нему возвращались, и когда Эдди подхватил его под одну
руку. а Роланд под другую, Джейк сумел подняться. Его качнуло, но он
устоял на ногах.
- К твоему сведению, я не думаю, что ты дал слабину. - Голос Эдди
звучал мрачно. Мрачным оставалось и его лицо. - У меня тоже такое
ощущение, что я сейчас упаду. Это же поезд из твоей книжки. Один к
одному.
- Значит, теперь нам понятно, откуда мисс Берил Эванс взяла идею
"Чарли Чу-Чу". - вставила Сюзанна. - То ли она жила здесь, то ли до
1942 года, когда эту чертову книгу опубликовали, побывала в Топике...
- ...и увидела игрушечный поезд, который ездит по Рейнскому
розарию и вокруг парка Гейджа. - закончил за нее Джейк. Страх уже
спал, и он, не только единственный ребенок в семье, но и очень
одинокий ребенок, испытывал безграничную любовь и признательность к
своим друзьям. Они видели то, что видел он, они понимали причину его
испуга. Естественно, все они составляли ка-тет.
- Он не будет отвечать на глупые вопросы, не будет играть в
глупые игры, - промурлыкал Роланд.
- Ты можешь идти, Джейк?
- Да.
- Ты уверен? - спросил Эдди и после утвердительного кивка Джейка
покатил коляску Сюзанны через рельсы. Роланд последовал за ним. Джейк
на мгновение задержался, вспомнив сон: он и Ыш пересекают
железнодорожные пути, и тут ушастик внезапно поворачивает и бежит по
шпалам, отчаянно лая на приближающийся прожектор.
Джейк наклонился, поднял Ыша на руки. Посмотрел на ржавеющий
поезд, застывший у станции, темный круг потухшего прожектора, похожего
на мертвый глаз.
- Я тебя не боюсь, - прошептал Джейк. - Не боюсь тебя.
Прожектор ожил, коротко сверкнул, как бы говоря: А я вижу, что
боишься. Вижу, маленькая моя, дорогая злючка. И погас.
Остальные ничего не заметили. Джейк еще раз посмотрел на поезд,
ожидая, что прожектор вспыхнет вновь, может, даже поезд сдвинется с
места, чтобы раздавить его, но ничего такого не случилось.
С гулко бьющимся сердцем Джейк устремился вдогонку за своими
спутниками.


3

Зоопарк Топики ("Всемирно известный зоопарк Топики", если верить
вывеске при входе), превратился в кладбище мертвых животных. Некоторые
животные, освобожденные из клеток, убежали, другие умерли неподалеку.
Большие обезьяны так и остались в обезьяннике, умерли, взявшись за
руки. У Эдди на глаза навернулись слезы. С тех пор как остатки героина
"выветрились" из организма, он отличался очень бурной эмоциональной
реакцией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38