Реши
это уравнение, и ты выживешь.
Сказав это, Стеббинс, казалось, потерял к нему интерес и снова стал
смотреть вниз. Гэррети отошел от него и направился к Олсону.
Он попытался разглядеть лицо Олсона и не мог. Кожа его пожелтела и
высохла от обезвоживания. Глаза глубоко засели в глазницы. Волосы на голове
торчали во все стороны слипшимися прядями.
Это был уже не человек, а робот. Тот Олсон, что сидел когда-то на
траве и рассказывал про парня, которого застрелили прямо на старте, исчез.
Его больше не было.
- Олсон? - прошептал он.
Олсон шел. Это был ходячий дом с привидениями. От него так и разило
смертью.
- Олсон, ты можешь говорить?
Олсон шел. Его лицо смотрело в темноту, и в безумных глазах что-то
светилось, что-то там еще оставалось, но что?
Они взбирались на очередной холм. В легких Гэррети оставалось все
меньше воздуха, и он тяжело дышал, как собака в жару. Рядом с дорогой текла
река - серебряная змея в черноте ночи. Это Стилуотер, вспомнил он. В
Олдтауне течет Стилуотер. Впереди рассыпались огоньки. Олдтаун. Они дошли
до Олдтауна.
- Олсон! - позвал он. - Это Олдтаун! Мы дошли!
Олсон не отвечал. Теперь он понял, кого Олсон ему напоминает -
"Летучий Голландец", несущийся вперед без экипажа.
Они быстро спустились с холма, свернули влево и перешли через мост. На
другой стороне моста был знак: "_Подъем_. _Грузовикам_ _снизить_
_скорость_". Некоторые застонали.
Подъем возвышался перед ними, как гора, хотя он был совсем невысоким.
Но он был.
Гэррети сделал первый шаг. "На вершине буду задыхаться, как астматик,
- подумал он, и следующей мыслью было, - если доберусь до вершины". В ногах
- от бедер до ступней, - встала протестующая боль. Ноги говорили, что не
могут больше всего этого выдержать.
"Но вы выдержите, - сказал им Гэррети. - Выдержите или сдохнете".
"Нам плевать, - ответили ноги. - Можешь подыхать".
Мускулы, казалось, размякли, как мороженое на солнце. Они тряслись и
прыгали, напоминая плохо управляемых марионеток.
Спереди и сзади сыпались предупреждения, и Гэррети понял, что скоро
одно из них достанется и ему. Он уставился на Олсона, пытаясь попасть в
такт его шагам. Они взойдут на этот проклятый холм вместе, а потом Олсон
откроет ему секрет, о котором говорил Стеббинс. Сколько еще? Сто футов?
Пятьдесят?
Прогремели первые выстрелы, следом - пронзительный крик, заглушенный
новыми выстрелами. Гэррети ничего не видел в темноте, да его и не
интересовало, кто это был. Осталась только боль, режущая боль в ногах и в
легких.
Холм спрямился и пошел под уклон. Этот склон был более покатым, но
мускулы Гэррети не переставали дрожать. "Мои ноги сейчас откажут, - думал
он. - Они не доведут меня до Фрипорта. Даже до Олдтауна. Я умираю".
Тут ночь разорвал рев множества глоток, дикий и восторженный,
повторяющий одно и то же слово:
- _Гэррети_! _Гэррети_! _Гэррети_! _Гэррети_!
Это Бог-отец. Бог лишил его ног за то, что он хотел узнать секрет,
узнать секрет... Как гром:
- _Гэррети_! _Гэррети_! _Гэррети_!
Это был не Бог. Это были ученики олдтаунской высшей школы,
выкрикивающие хором его имя. Как только они увидели его бледное, измученное
лицо, скандирование превратилось в бурю аплодисментов. Парни вопили и
целовали своих девушек. Гэррети помахал им, улыбаясь, и опять повернулся к
Олсону.
- Олсон, - прошептал он. - Олсон!
Веки Олсона чуть-чуть дрогнули. Искра жизни, как последний поворот
стартера в старом автомобиле.
- Скажи мне, Олсон. Скажи мне, что делать. Школьники ("Неужели я
когда-то ходил в школу?" - с удивлением подумал Гэррети) прыгали теперь
вокруг них, оглушая их криками.
Глаза Олсона с трудом поворачивались в глазницах, словно они заржавели
и требовали смазки. Его губы издали какой-то звук.
- Ну, - прошептал Гэррети. - Ну, говори же! Говори, Олсон!
- А-а, - сказал Олсон. - А-а.
Гэррети подошел ближе и положил руку Олсону на плечо, вдыхая смесь
пота, гноя и мочи.
- Попытайся, Олсон!
- Бу. Бо. Божий... Божий сад.
- Божий сад? Что ты говоришь?
- Он полон. Плодов. Я...
Гэррети молчал. Он не мог говорить. Они поднимались на очередной холм,
и он опять задыхался. Олсон, казалось, вообще не дышал.
- Я не хочу. Умирать, - закончил Олсон. Гэррети с ужасом смотрел на
то, что было Одеоном.
- А? - существо рывком повернуло голову. - Га. Га. Гэррети?
- Да, это я.
- Который час?
Гэррети недавно, Бог знает зачем, завел свои часы.
- Без четверти девять.
- Нет. Не то.
- Олсон? - он осторожно потряс Олсона, и все его тело содрогнулось,
как дерево на ветру. - Что с тобой, Олсон?
- Гэррети, - прошептал Олсон.
- Что?
- Который час?
- Черт! - Гэррети оглянулся на Стеббинса, но тот глядел в темноту.
Если он и смеялся, то этого не было видно.
- Гэррети.
- Что?
- Бо... Бог сохранит тебя.
Голова Олсона упала. Он сошел с дороги и пошел прямо на вездеход.
- Предупреждение! Предупреждение 70-му!
Олсон не останавливался. Толпа застыла в ожидании. Олсон уперся руками
в броню и начал всем телом биться о вездеход.
- Олсон! - крикнул Абрахам. - Эй, ребята, это же Хэнк Олсон!
Солдаты наставили на Олсона ружья, и он схватил ближайшее из них за
ствол, вырвал и швырнул в толпу. Зрители с криком шарахнулись в стороны,
будто карабин мог начать стрелять сам по себе.
Потом другой карабин выстрелил. Гэррети ясно видел вспышку и красное
пятно на рубашке Олсона, куда попала пуля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60