Ощущение, будто ее несет куда-то по течению, усугубилось тем, что теперь Элен даже не имела понятия, куда ей следует отправиться из Оксфорда. Она могла вернуться к маме и попытаться найти там работу. Или, если Дарси захочет видеть ее в Мере, она поедет туда. Она пообещала ему и была намерена сдержать свое обещание. Однако общаясь, они с Дарси так усердно проявляли заботу друг о друге, что в их отношениях появилась некая официальность. И никто из них не заговаривал о совместной жизни в Мере.
Хлоя тоже упаковывала свои вещи. Осенью она собиралась вернуться в Оксфорд, но хотела поселиться в каком-нибудь другом месте. Слишком много всего случилось в Фоллиз-Хаусе.
– У меня в Лондоне собственная квартира, – сказала она Элен. – Приезжай, поживешь у меня, пока у тебя все не решится. Я буду очень рада, если ты приедешь.
Хлоя собиралась вновь вернуться на договорную работу, но похоже, Лондон стал уже частью ее забытого прошлого. И общество Элен было для нее тем более ценно, что помогло бы ей обрести связь с реальностью.
Элен поблагодарила подругу, но не сказала, что непременно приедет. Она отчаянно цеплялась за Оксфорд, ибо Том все еще был там.
И вот настал день похорон.
Утром Пэнси снова возникла из небытия. Она приехала с Хоббсом, который оставил на мосту белый «роллс-ройс» Мейсфилда.
Когда Хлоя и Элен заглянули к ней, она запихивала в чемоданы свои пожитки, а Хоббс выуживал упакованные чемоданы из хаоса, который царил в комнате Пэнси.
Пэнси оторвалась от работы и улыбнулась девушкам. На ней было простое серое платье, она заметно похудела, в очаровательном личике появилась некоторая взрослость. Это ей шло. Они по очереди обнялись, и без слов было понятно, что эта встреча не повод для веселья.
– Сегодня похороны, – сказали девушки Пэнси.
– Я знаю. Поэтому я сюда и приехала. Можно я поеду с вами? Я, конечно, могла бы попросить Хоббса, чтобы он меня отвез, но… – Пэнси жестом дала понять, что машина слишком показушная, и в этом на мгновение вновь промелькнула прежняя, веселая, не признающая никаких авторитетов девчонка.
– Хорошо, поедем все вместе, – тихо проговорила Хлоя.
Они инстинктивно попытались перевести разговор – если уж не мысли, так хотя бы разговор! – в другое русло, чтобы отвлечься от печальной обязанности, которую им предстояло выполнить сегодня днем.
– Где ты пропадала? – спросила Хлоя.
– В Лондоне. В основном сидела одна. Знаете, я много думала об Оливере…
Пэнси действительно горевала о нем, горевала по-своему, и отчасти это выражалось в том, что она делала это в одиночестве, по секрету от всех остальных. Элен, как уже не раз бывало, задумалась о том, что Пэнси похожа на айсберг… интересно, насколько большая его часть скрыта под водой?
А Пэнси беспечно продолжала:
– Еще я поработала со Скотом. Мы с ним прочитали сценарий «Молл Фландерс».
Она вдруг раскраснелась от воодушевления, что было на нее совсем непохоже.
– Он блестящий режиссер! Я так горда, что он пригласил меня поработать с ним! Нет, тут дело не в том, что я буду сниматься в кино, и не где-нибудь, а в Голливуде! Я горжусь тем, что буду работать со Скотом. И знаете, чем я горжусь больше всего? Тем, что я добилась этого сама, а не потому что Мейсфилд проталкивал меня или требовал услуги за услугу. Нет, я сама, сама всего добилась! Что вы на это скажете?
Они улыбнулись.
– Я думаю, ты добьешься головокружительного успеха, станешь ужасно знаменитой и больше не захочешь иметь ничего общего ни со мной, ни с Элен.
– О нет! – Пэнси сразу посерьезнела. Она обхватила подруг за плечи. – Я никогда не забуду этот год. И то, как, несмотря на все мои выходки, наша дружба уцелела. Что бы потом ни случилось, я всегда буду считать вас своими лучшими подругами.
Для Пэнси это был очень длинный, серьезный монолог, и они ей поверили.
Ее слова всколыхнули мутные потоки памяти, и они снова увидели перед собой Оливера.
Когда пришла пора собираться, они оделись, в темных траурных платьях дома было невыносимо жарко.
Девушки пошли вниз по пологой лестнице, и вдруг навстречу им вышла Роза. Они давно ее не видели, потому что она закрылась в своей комнате и предавалась отчаянию. Теперь они были потрясены ее ужасным видом. Широкое лицо было в багровых пятнах, маленьких глазок почти не было заметно. Спутанные волосы вылезали клоками, на черепе серели проплешины. Роза надела тяжелый черный плащ и молча смотрела на девушек, которые приближались к ней по ступенькам.
Хлоя тронула ее за локоть.
– Вы не хотите поехать с нами? – спросила она.
Роза покачала головой. В ее ответе промелькнула злоба, которая служила ей средством самозащиты.
– Нет, я поеду с Джерри. Мы ведь родственники Оливера и поедем на приличной машине. Плевать нам на то, что нас предпочитают не замечать!
Элен удивилась: как это Дарси не распорядился прислать за ними машину и отвезти на похороны? И потом вряд ли Джерри способен сейчас управлять автомобилем. Он целую неделю пил, не просыхая.
Однако выйдя на улицу, где так некстати светило солнце, они увидели, что у моста стоит большой черный автомобиль, в котором сидит водитель, одетый во все черное. Джерри стоял, слегка прислонившись к машине. Поравнявшись с ним, они увидели, что он практически трезв. Его черный костюм был ему тесноват, да и скроен по моде десятилетней давности, но безукоризненно чист и отутюжен. Он кивнул каждой девушке в отдельности, и они увидели, что он рыдает.
– Оливер был бы рад, что вы пришли попрощаться с ним, – пробормотал он с сентиментальностью, характерной для пьяниц.
Когда они отошли подальше, Пэнси процедила сквозь сжатые губы:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148