— Это он сам тебе сказал? — недоверчиво переспросил Дерек.
— С отцом прямо там случился тяжелейший сердечный приступ. И если бы не врачи «скорой помощи», которых я вызвала, папа, наверное, скончался бы на месте. А так он протянул еще немного. Но большую часть времени провел в бреду, разговаривая с умершей женой моей мамой. — Слезы застлали взгляд Джентианы. — Это ей он все объяснял, перед ней оправдывался…
— Но почему он постарался нажать на курок?
— Папа тоже понял, что Эдди не остановится и выполнит задуманное. — Она вытерла глаза тыльной стороной ладони. — В минуту просветления он успел попрощаться со мной и попросил прощения за то, что не верил мне.
— Почему же ты не сказала мне всего этого, когда я впервые спросил тебя? — хмуро поинтересовался Дерек. — Кого ты защищала? Полицейского, который поверил словам твоего отца и не стал докапываться до истины?
— Но неужели твоей матери станет легче, если она узнает все это? — с горечью ответила Джентиана. — Любая ложь лучше такой правды. Понимаешь, я добилась моей цели — стала свободной. Но какой ценой?.. И как ты думаешь, хотелось ли мне иметь дело с твоей семьей? — Она помолчала, прижав руки к груди. — А если твоя мать тоже умрет, не выдержав потрясения, то невольными жертвами Эдди станут уже три человека.
В комнате на несколько минут повисла гнетущая тишина.
— Мама всегда подозревала, что ты недоговариваешь. — В голосе Дерека не отражалось никаких эмоций, можно было подумать, что говорит не человек, а машина. — Да, у тебя действительно есть причина ненавидеть нас. Эдди тебя преследовал, мама подвергла публичным оскорблениям, а я угрожал.
Значит, он все-таки поверил! Неожиданно Джентиана испытала странное облегчение.
— Я все понимаю, — быстро отозвалась она. — Ты любишь свою мать и хочешь помочь ей. Но я не могла ничего сказать — иначе пострадал бы человек, виноватый только в том, что его ввели в заблуждение. Дерек, поверь, это очень порядочный и сострадательный человек. Трудно представить, что будет, если он узнает, что, пусть и на смертном одре, лучший друг обманул его! Да и кому нужна такая правда?
— Ты сама очень сострадательна, — проникновенно произнес Дерек. — У меня ведь не было достаточно веских причин, чтобы преследовать и угрожать тебе… И мне не хватило ни совести, ни сил… чтобы не распускать руки.
Джентиана вздрогнула. Проснувшаяся было надежда растаяла как дым от его безжалостно-откровенных слов.
— Я сразу поняла, что ты не похож на Эдди. Но Дерек словно не услышал ее.
— Еще в детстве Эдди был подвержен вспышкам необузданной ярости, когда что-то получалось не по его воле, — счел нужным пояснить он. — Единственный ребенок своего отца — человека, который желал, чтобы сын вырос, не испытывая никакого давления, — ни в чем не знал отказа. Мы все видели, что у Эдди вспыльчивый и жесткий характер. — Словно внезапно ощутив свою вину, Дерек ударил кулаком в стену. — Я так гордился, что научил его сдерживать гнев, что брат умеет добиваться своего! Но после аварии он словно выпустил на свободу всех своих демонов. Врачи объясняли его возбужденное состояние последствиями головной травмы Джентиана внимательно слушала Дерека и начинала понемногу сочувствовать ему. Она испытывала к этому человеку самые разнообразные чувства и теперь вот искренне жалела его — в первый раз за все время знакомства. Оказывается, у него тоже есть слабости и он не всегда уверен в себе.
— Наверное, так оно и произошло. Я слышала, что сотрясение мозга может сильно изменить характер человека. Дерек, ты тут не виноват.
Но он опять ее не услышал.
— Мне кажется, мама подозревала, что Эдди тебя преследует. Возможно, она хотела знать правду, чтобы быть уверенной, что он не толкнул тебя на преступление — не вынудил, защищаясь, выстрелить в него.
— Я понимаю и ни в чем ее не виню. Что ты скажешь миссис Калгривз?
— Правду.
Джентиана открыла было рот, чтобы возразить, но, увидев непреклонное выражение глаз Дерека, промолчала Ему виднее, что хорошо для его матери.
— А как ты узнал, где я живу? — спросила она, желая наконец избавиться от всех недомолвок.
— Подруга моей матери, которая была вместе с ней в суде, увидела тебя в кафе и рассказала об этом. — На лице его не отразилось ни капли сожаления. — Я узнал о тебе за несколько дней до встречи.
— Значит, это было до того, как мы… — Слова не шли из горла.
— Да.
— То есть ты знал, кто я, когда мы… — Неожиданно ей стало трудно дышать.
— Когда мы занимались любовью? Да. Боже, как он похож на каменную статую — холодную, бесчувственную и прекрасную!
Джентиана непроизвольно сжала кулаки, чувствуя, что к горлу подкатываются слезы унижения и бессильного гнева.
— Убирайся! — сказала она. — Убирайся навсегда из моей жизни и не смей возвращаться!
— Я прошу прощения за горе, которое моя семья причинили тебе. Особенно за то, что я заставил тебя вспомнить прошлое, которое лучше всего забыть. Я оставляю тебя в твоем уединенном мире и сожалею, что нарушил его покой. Прощай, Джентиана. — И он протянул руку.
Молодая женщина, оглушенная болью и негодованием, бездумно протянула бледную ладонь. Дерек нежно сжал тонкие пальцы, поднес их к губам и тут же отпустил.
— Всего тебе хорошего, Джен. Не сомневаюсь, что часто буду видеть твое имя на страницах газет. У тебя настоящий, большой талант. Постарайся не растратить его попусту. И если я хоть чем-нибудь смогу помочь тебе — только скажи.
От этих официальных, хотя и предельно любезных слов, сердце ее замерло. Положив руку на голову Джейка, Джентиана смотрела, как единственный любимый человек уходит из ее жизни, оставляя после себя столько унижения и боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44