– Вот этого я как раз не боюсь, у меня против тебя иммунитет. – И Лэйси, словно бы в доказательство своих слов, лизнула свою руку в том месте, где ее только что лизал Бирк.
– Когда я выздоровлю, мы еще об этом поговорим, – пообещал он. – Кроме того, тогда и посмотрим, кто кого заставит попотеть, не так ли?
– Поимев дело со мной, мужчины уже не в силах разговаривать, – презрительно заявила Лэйси. – Я способна испепелить их одним поцелуем… Хоть ты и пытаешься храбриться, но выглядишь жалким, как раздавленная лягушка. На-ка лучше прими таблетку.
По ее дрожащей руке Бирк понял, что она взбудоражена этим разговором. Значит, он все-таки сумел пробудить в ней женщину! Сколько бы любовников у нее ни было – об этом ему даже думать не хотелось, – он будет у нее последним!
Вскоре после того, как она снова ушла на работу, зазвонил телефон. Гизмо залаял, кошки засуетились, Бирк потянулся было к трубке, но тут сработал автоответчик, и он услышал хриплый голос Ио Маккэндлис. При этом на заднем фоне явственно слышался чей-то заспанный мужской голос.
– Лэйси, последний раз ты прислала так мало денег, что мне не хватило даже на пиво. А ведь мне еще нужна одежда и косметика! Вышли чек по тому же адресу.
Бирк медленно сполз с кровати, завернулся в одеяло и кое-как добрался до автоответчика. Он стер сообщение Ио, а затем, едва не наступая по дороге на мурлыкавших кошек, вернулся в постель.
Лэйси подперла голову рукой. Она сидела за столом, вяло ковыряя ложкой в тарелке с остывшей кашей. Куриный суп Элсбет она берегла для Бирка, поскольку сама умела готовить только консервированные супы. Как бы она сейчас хотела, чтобы он находился подальше от нее!
Подняв голову, она взглянула на Бирка, спавшего на ее постели и прижимавшего к себе одеяло с таким видом, словно это была женщина. Вот уже вторую ночь он метался в бреду, не давая ей спать.
Поднявшись со стула, Лэйси подошла к нему, вглядываясь в его осунувшееся мужественное лицо, на котором странно выделялись длинные черные ресницы. На смуглом виске тяжело пульсировала вздувшаяся жилка.
Какое-то время она задумчиво гладила одну из его прядей, а затем осторожно разжала пальцы. Это был Бирк, друг ее детства, показавший ей, что мужчина может быть деликатным и нежным. Наверное, не следовало рассказывать ему о возвращении матери, поскольку он сразу же почувствовал себя обязанным ее защищать. Почему она позволила Бирку вторгнуться в ее жизнь? Ведь ей не раз случалось выставлять мужчин за дверь, охлаждая их пыл одним резким словом.
Если она выйдет за Бирка замуж, то может сделать его несчастным. В этом отношении он совершенно прав. Сколько лет она потратила на борьбу с ним, осложняя этим жизнь и себе, и ему! Но что делать, если ее так сильно возбуждал вид разъяренного, грозного Бирка, когда казалось, что он буквально дымится, как пистолет после выстрела…
Лэйси протянула руку, чтобы отвести волосы с его лба, и в этот момент Бирк открыл глаза и спокойно взглянул на нее. Она затаила дыхание, зажмурилась, а когда осмелилась снова открыть глаза, Бирк опять спал, дыша глубоко и спокойно.
– Я всегда ненавидела тебя, – прошептала она, – такого самодовольного и сильного ублюдка, вообразившего себя покорителем женщин…
– Ты выйдешь за меня замуж, – не открывая глаз, вдруг глухо произнес он, и Лэйси вздрогнула, не в силах скрыть нервную дрожь. – Думай только об этом. Из-за тебя мне разонравились послушные и мягкосердечные женщины. Я знаю, что у тебя вполне хватит изобретательности на то, чтобы превратить мою жизнь в кромешный ад…
Она испуганно отпрянула и взбежала по лестнице. Ей на глаза попалось старое кресло-качалка, отсвечивавшее в лунном свете лакированным деревом, и Лэйси подошла поближе. Она вдруг почувствовала себя женщиной из другой эпохи, которая сидела в этом кресле, нежно укачивая своего новорожденного младенца. Ей уже двадцать девять лет, а она до сих пор не знает, что чувствует кормящая мать, держащая на руках сонного малыша. Задумавшись, Лэйси опустилась в кресло. На что может быть похоже это чувство? Она машинально подняла куклу, сидевшую на полу рядом с креслом, – это была старая кукла Фионы, – положила ее себе на колени и, слегка раскачиваясь, стала мурлыкать под нос ту самую колыбельную песню, которую ей пела Паулина Толчиф. Лунный свет заливал дом, вокруг царили тишина и покой, и Лэйси умиротворенно прикрыла глаза.
Внезапно тени зашевелились, она испуганно вскинула голову и увидела Бирка, завернутого в полотенце, который сидел на козлах и смотрел на нее. Он холодно улыбался, скрестив руки на груди.
– Ты уже кончила шуметь, дорогая?
Дорогая. Это слово почему-то так поразило ее, что она застыла на месте. Хотя чему тут удивляться: зная репутацию Бирка, можно было не сомневаться, что он обращался так к каждой из своих женщин.
– Я всю жизнь мечтала стать барабанщиком, – нелепо солгала она, чувствуя учащенное сердцебиение. Каким же сексуальным он выглядит в этом полотенце! Длинный шрам, начинавшийся от плеча и заканчивавшийся в районе живота, пересекает его выпуклую грудь. Лэйси помнила о происхождении этого шрама.
Однажды она неудачно пыталась заарканить молодого быка, тот бросился на нее, и только благодаря Бирку ей удалось спастись. В результате она была в таком шоке, что ему долго пришлось целовать ее, укачивать и рассказывать смешные истории про эльфов.
Бирк слез с козел и подошел к ее креслу. Лэйси затаила дыхание.
– Необычный дизайн, не правда ли? – заметил он. – Легкое, старинное, ручной работы…
Ей нужно отвлечь внимание Бирка от этого злополучного кресла, которое она когда-то давно купила у одного старика:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45