Чуть позже она услышала, как хлопнула дверца автомобиля. А затем донесся звук мотора, который быстро стал удаляться.
Уиллоу без сил откинулась на стул. У нее было ощущение, будто по ней проехался каток. Какой ужас…
Лиззи была достаточно взрослой, чтобы понять, что к чему. Она давилась от смеха.
Мики беззаботно запихивал пригоршнями кукурузные хлопья. Его совершенно не интересовала разыгравшаяся здесь мелодрама.
Эми весело и простодушно смотрела голубыми глазенками на Уиллоу. Она наивно ожидала похвалы.
Уиллоу вяло улыбнулась ей. О Эми! — думала она. Что ты наделала! Стараясь защитить меня, ты поставила меня в безвыходное положение. А отца своего — в еще более идиотское положение.
Как она теперь посмотрит ему в глаза? Ей предстояло тягостное ожидание его возвращения из больницы, когда он произнесет мучившие ее давно слова: Мисс Тайлер, собирайте вещи! Вы уволены!
— Большое вам спасибо, доктор Гэлбрейт. — Энжи Прэт откинула со лба прядь взмокших волос. Я не представляю, как бы справилась без вас.
Скотт с улыбкой смотрел на новоиспеченную маму и ее первенца, уютно лежавшего в колыбельке.
— Вы молодец, Энжи. Справились сами, без моей помощи. Этот малыш стоил того.
— Говорят, женщины забывают о боли сразу же после рождения ребенка. Они не вспоминают про адские муки до следующих родов, когда уже поздно сожалеть о намерении рожать второго.
Скотт засмеялся.
— Да, похоже, так оно и есть. А теперь мне пора. Сегодня я еду записывать детей в школу.
Муж Энжи, Том, повернулся к Скотту и пожал ему руку.
— Еще раз спасибо. Вы потрясающий врач. Должен признать, мы были обеспокоены известием об уходе доктора Макрая. В течение многих лет она была лечащим врачом нашей семьи. Но вы просто ас в своем деле!
Пока Скотт ехал домой, слова, сказанные Томом, эхом отзывались в голове. Он вздохнул. Похоже, сегодня день комплиментов. Скотт про себя иронично отметил, что он не только «потрясающий врач», но и «потрясающе привлекательный мужчина».
С тех пор как он утром уехал из Саммерхилла, у него не было времени обдумать слова Эми, сказанные за столом.
Его как током ударило сейчас при воспоминании об утреннем разговоре.
Боже мой, думал Скотт, мысленно повторяя слова Эми. Его опасения оправдались. Няня увлечена им. Она почти влюблена в него.
Но он не хотел, чтобы это произошло.
Уиллоу была замечательной няней. Он не намерен ее терять. Он не хочет ее увольнять.
Ему надо поговорить с мисс Тайлер.
Но сейчас у него не было времени на разговоры. К трем часам он с детьми должен приехать в школу. Было уже почти двенадцать. А вечером, когда дети заснут, они смогут спокойно все выяснить.
«Только бы подобрать правильные слова», беспокоился Скотт.
Нужны такие слова, после которых у нее пропал бы личный интерес к нему.
Когда Скотт въехал во двор, он увидел, как Уиллоу выходит из двери. Одна. На минуту задержалась на ступеньках. Подняла руку, загораживая глаза от солнца. Потом спустилась вниз ему навстречу.
Скотт вылез из машины и захлопнул дверцу.
— Где дети? Они готовы? — спросил он.
— Нет, еще не готовы.
— Разве мы не должны приехать в школу к трем часам?
— Нет. К половине четвертого.
— А я думал, к трем. — Она хочет поехать с ними? Зачем она вышла встречать его?
— Я хотела поговорить с вами, пока нас не слышит миссис Кэрд. — Уиллоу была бледна. — Поговорить о том, что сегодня утром наболтала Эми.
Скотт восхитился ее храбростью. Ей было нелегко сделать первый шаг.
— Я знаю, что вы меня уволите, но…
В ее глазах читалось отчаяние. Однако она смело продолжала:
— Подумайте о детях. Мы нашли общий язык.
Конечно, с Лиззи мы пока не друзья, но лед в наших отношениях тронулся. — Она глубоко вздохнула и торопливо продолжала:
— Я думаю, мой уход травмирует психику детей. Еще одна потеря. Боюсь, что они этого не переживут. Особенно Лиззи.
Они такие ранимые, особенно Лиззи. — Уиллоу от отчаяния сжала руки. — Не могли бы вы сделать вид, что сегодня утром ничего не было? Конечно, не ради меня…
— Мисс Тайлер…
Уиллоу явно готова была заплакать. Скотт не мог вынести ее слезы. Она говорит о ранимой душе Лиззи? Да ее саму легко обидеть, легче, чем кого-либо другого. Ему нельзя доводить ее до слез.
Если он увидит, как у нее слезинки катятся по щекам, он не устоит перед соблазном обнять и прижать ее к себе. Это приведет к таким последствиям… Он должен держать дистанцию. И она должна быть на расстоянии от него. Он знал, как этого добиться. Необходимо рассердить ее.
— Да? — Ее начинало трясти.
— Вы придаете слишком большое значение тому, что случилось. Вы думаете, я удивился словам Эми? Вы полагаете, для меня было большой неожиданностью узнать о вашей симпатии ко мне? Скотт самоуверенно рассмеялся. — Я только поражаюсь, почему это не случилось раньше. Меня вряд ли назовешь непривлекательным мужчиной.
Уиллоу открыла рот от изумления, а Скотт безжалостно продолжал:
— Я ежедневно вижу себя в зеркале, когда бреюсь. Я, как герой из любовного романа, высокий привлекательный брюнет. Передо мной никакая женщина не устоит. К тому же я вдовец. Это обстоятельство вызывает у женщин материнский инстинкт, их тянет позаботиться обо мне. И, в конце концов, я доктор, хотя и это еще не все. Забавно, когда женщины с легкостью поддаются чарам врача. Наверное, мы для них как боги. Может, их привлекает наше заботливое, нежное отношение к больным, наши манеры…
— Доктор Гэлбрейт… — Уиллоу выпрямилась. Ее глаза горели яростью. — У вас манеры скунса. Чуткости у слона — и то больше. Вы тщеславный павлин!
Она резко дернула головой. У Скотта захватило дух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38