— И мы опять поднялись в клети для рабочих на четвертый этаж, достигнув одной седьмой высоты будущего здания.
К моему столу подошел мистер Кольер.
— Что это вы пишете, Нора?
— Делаю наброски для биографического романа, мистер Кольер, — объяснила я, готовясь услышать, что вовсе не за это он мне платит, но он произнес лишь:
— В»таком случае будьте снисходительны к себе. — И отошел.
Его реплика показалась мне любопытной. Суди по всему, он пригласил Розали на ужин. Надеюсь, он не воспринимает Розали как запасной источник доходов на случай, если агентство придется закрыть, а в этом почти нет сомнений. Если же к Розали он относится именно так, его ждет жестокое разочарование. Будущее Розали туманно, это ей необходим надежный источник доходов. И кроме того, Уоллес может вернуться как раз к свадьбе.
Понимаю, с выводами о свадьбе я поспешила: один ленч в пабе и одно приглашение на ужин еще ничего не значат, но на свете всякое случается. Розали не создана для того, чтобы радоваться жизни и полнеть в одиночку: ее стихия — непредсказуемость, а значит, рано или поздно она вернется в свою стихию. Я вовсе не убеждаю вас верить в астрологию, просто делюсь наблюдениями о том, что некоторые натуры в большей степени предрасположены к определенному образу жизни. Как складывается ваша жизнь в детстве, так она и будет продолжаться. Если вы из тех людей, что идут на риск, не задумываясь ни на минуту, значит, и в пятьдесят лет вы будете поступать так, как в двенадцать. У каждого из нас своя, пусть бессознательная, манера игры в карты судьбы; в этой игре мы приобретаем некие навыки, но основные способности дарованы нам природой, и самый важный фактор — карты, которые были сданы нам при рождении: это узор нашей судьбы, правится нам это или нет.
Я без опасений могу утверждать, что Розали не из тех людей, которые предпочитают одиночество. Спасительный выход появляется внезапно, но как хвост скорпиона таит жало, так и этот выход связан с новыми неприятностями. Вдовая мать Розали нашла ей прекрасного отчима и вышла за него замуж, однако он умер от инфаркта в тот же день, когда она переселилась к нему. Уоллес пережил восхождение на Эверест, но отморозил нос. Джослин заявила, что Кэтрин похожа на Уоллеса, но Лесли так и не признал свою дочь. Уоллес уехал и не вернулся, выплаты по страховке продолжаются, но рано или поздно они прекратятся. Думаю, у меня есть все основания полагать, что Розали выйдет замуж за мистера Кольера, притом скоропалительно, но этот брак наверняка принесет ей новые беды. Поживем — увидим. Надеюсь, на этот раз неприятности будут незначительными. Странные, внезапные события, перемежающиеся продолжительными периодами умиротворенной скуки, — вот что такое жизнь Розали.
С такой же уверенностью можно утверждать, что Лесли Бек из тех людей, которые, как кошки, после падения с высоты всегда приземляются благополучно, на четыре лапы.
Почему, услышав о том, что Лесли Бек овдовел, ни я, ни Розали не выказали ни малейшего желания восстановить с ним близкие отношения, выяснить, как поживает его жезл? Вероятно, Лесли уже слишком стар, чтобы интересовать нас. А может, его единственным достоинством было наличие жены и одна седьмая его роста становилась вожделенной, только будучи запретной.
Итак, я очутилась вместе с Лесли на дощатой смотровой платформе на четвертом этаже здания, где теперь размещается Би-би-си. Остальные разошлись. Повсюду нас окружали канаты и блоки, над нами перемещалась стрела крана, поднимались и опускались бадьи с сырым вязким бетоном, татуированные мужчины с обнаженными мускулистыми торсами появлялись в поле нашего зрения и снова исчезали, уверенно шагали по балкам перекрытий, сновали по лесам, как обезьяны. Слышались завывания сильного ветра, день выдался жарким и пыльным, дощатый настил был занозистым, а платформа казалась мне самым освещенным уголком строительной площадки, не обещающим ни малейшего уединения. Я поделилась этой мыслью с Лесли.
— Да, это тебе не могила, — откликнулся он. — «Могила — тихий уголок, по кто бы в ней обняться смог?»
Как видите, даже инженеры-строители порой цитируют стихи. Лесли смущенно произнес эту строчку, растрогав меня.
— Это мое любимое место, — сообщил Лесли. — Ты навсегда запомнишь его.
— У меня кружится голова, — призналась я. — Боюсь свалиться.
— Тогда не смотри вниз, — посоветовал он и принялся раздевать меня. Вскоре из одежды на мне осталась только жесткая каска, я со всех сторон, слышала лязг металла по металлу, вой сирен внизу, ощущала порывы ветра, осыпающего меня пылью.
Лесли придавил мою одежду какой-то доской.
— Чтобы не унесло ветром, — объяснил он, и я успокоилась: он мог позаботиться обо мне. На его груди курчавились густые рыжие волосы, плечи и руки были мускулистыми и лоснились от пота. Он ничуть не смущался, это была естественная среда для него: место Лесли было между небом и землей, он возвысил меня, и я сочла это за честь. Размеры его достоинства оказались впечатляющими, оно было длинным, как дерево, и толстым, как шест, но что это меняло? Эти размеры я сообщила вам, только чтобы вспомнить их. Я практичный человек и мне нравится страдать от потерь не больше, чем кому-нибудь другому. Именно поэтому мне необходимо оценить жизненную силу, выразить ее в дюймах. Смехотворная жизненная сила Лесли Бека. Смех помогает мне выжить рядом с Эдом.
Он прислонил меня к непадежным перилам смотровой площадки.
— А если они не выдержат? — спросила я.
— Выдержат, — успокоил он. — Рабочие каждый день проверяют их на крепость.
Перила выдержали, но мне было все равно, даже если бы они сломались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76