Элементарная красочность, вкрапленная в природу, явленная в искусстве, уже своими простейшими свойствами - задерживать, притягивать к себе, активизировать чувство и ум свидетельствует о том, что процент достоверности в ней выше, чем в серой бесцветности, не оставляющей воспоминаний и готовой рассыпаться, стоит лишь проснуться, подуть...
Пока Одиссей плавает, Пенелопа прядет. Пряжа - волосы - волны суженая - супруга - судьба, и все кончается свадьбой, потому что сказка прядет о том, как исполнить судьбу. Прялка - весло, и ладья, и парус судьбы в доме.
Говорят, Солнце в сто шесть раз больше нашего радиуса. Это хорошо. Но лучше, когда на небольшом - ну, как печка - Солнце держится такая большая и беспомощная Земля. На днях мой напарник по вывозу опилок спросил:
- А правда, что Земля - это шар?
Я затруднился ответить и сказал:
- Я точно не знаю.
Если вдумаешься в свою жизнь и встречи, ее составляющие, то как бы сквозь сон приходит сознание, что она замешана не на стечении обстоятельств, которых, может быть, могло и не быть, но заложена с детства и существовала заранее в каком-то предварительном очерке и теперь лишь проявилась на свет и достигла силы судьбы, при всей ее странности не кажущейся случайной, но только так и в таком виде способной к осуществлению. Приглядываясь дальше, заметишь, что не всё, однако, подряд проявлено этой печатью исполненного предвестия, и многое наносно, случайно и вроде бы не имеет к тебе прямого касательства, тогда как другие, ясные вехи-события обязательны, неизбежны и, встретившись, обновляют память, что о них ты давно догадывался или где-то их видел. Живя, мы в значительной части сталкиваемся в итоге со знакомым материалом: мы не знали, что с нами будет, но бывшее в главном и важном открывает нам с полуслова узнава-емое лицо. Живя, мы узнаем, как нам предписано жить, и хотя по второстепенной, по собственной воле кое-где замутили нашу судьбу отсебятиной, самое реальное в ней вспомнилось и исполнилось в точности.
30 января 1969.
Спрашиваю себя: - Возя опилки, думать о птице-Сирин, - разве так это должно быть?
И отвечаю: - Да - так.
...Играй, гитара, играй!
А песня - заблудшая птица
Искала потерянный рай.
Формула искусства. Самая общая и широкая его формула.
Мне раньше казалось (проверял на других - и они так же думали), что сирены, с которыми встретился Одиссей, своим обликом напоминают русалок. Вдруг смотрю: совсем наши Сирины - в сцене с Одиссеем на аттической вазе V века до н.э. Вот как давно - в виде птиц. В их пении, кстати, не возвещается ли предсмертное отождествление с небом, в итоге которого "я" растворяет-ся в прекрасном звучании и душа, все позабыв, покидает тело? На русских сундучках о Сирине и Алконосте сказано (близко к теории музыки в Древней Индии): "Егда же в пение глас испущает тогда сама себе не щущает ". То же с человеком: "И тако ум его веема пленится еже и лика своего изменится". Самосознание кончилось - начинаются райские сласти.
- Оттуда вылазишь такой, все равно что новорожденный...
(О деревенской бане, где парятся в рукавицах и шапке, чтобы не обжечь руки и уши, а тело привыкает.)
...Мне всегда хотелось спросить у Егора: "Откуда ты?" Но он тогда еще не умел говорить. И если бы мы сейчас жили вместе, это не он меня, а я бы его донимал на тему "зачем", "почему" - чтобы с его помощью дознаться до правды, которую мы, взрослые, уже забыли. Кажется, я у него научился бы большему, чем он у меня. Мы слишком привыкли понимать чистоту детства как отсутствие, как tabula rasa. А если наоборот: нечистота - отсутствие?..
Примета. В камере смертников. Трое. Ночью с потолка паучок опускается по нитке одному на грудь и не улезает обратно. Значит - к утру расстреляют. На вторую ночь - второму опускается на грудь. И этого увели. И когда третий приговоренный остался один, паучок опустился к нему днем и, повисев над койкой, у самого носа, поднялся к потолку, и так до трех раз. Помиловали.
...Идет снег хлопьями, и дуют сонливые весенние ветры. Почему ветер навевает сон? Потому что это - дыхание.
В литовском языке слова "жизнь" и "змея" одного корня: gyvate (змей) gyvybe (жизнь). Русская "жизнь" и пошла, по-видимому, от этого "gyv", а свою "змею" подсоединила к "земле". Удивительный получился венок.
Еще в Литве, говорят, столбы на дорогах, увенчанные позднее крестами, изображали первоначально древо жизни.
А у латышей существовало до недавнего времени узелковое письмо. И песни, и сказки, и важнейшие домашние даты-события наносились на нитку и сматывались постепенно в клубок. Так создавалась книга.
Вот она - паутинка прялки, прядущей нить судьбы и одновременно, попутно - канву литературы.
Борода, доброта. Все звуки совпадают. Поэтому можно сказать: "добрая и бородатая морда". Напротив : "бритый, злой старик". Добрый и бритый, бородатый и злой - не соединяются, разваливаются. Какой же злой, когда по всему лицу - доброта?
Надзиратель - русскому парню: - Ты - жид, что ли, что бороду отпустил? Я изумился: всё навыворот: исконно русские бороды стали признаком отщепенства. Но потом - как глубоко! к какой старине восходит! Посреди гололицего, однообразно бритого люда борода - знак чужерод-ности, почти противоестественности. Когда-то бритье почиталось едва ли не жидовством, нынче - борода. Но принцип - древний: "свои!" Жид - звучит неприлично, гадливо: жид - чужак - вражина - не наш - жидяра! "Не наши " - в русских сказках иногда называют чертей. Собственное имя некоторых народов означало буквально "наши люди". И вот снова: "- Вы - не наш человек". А почему я должен быть "вашим"?! Да только потому, что здесь все - "свои", среди которых любое "не то " звучит отчуждением:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76