Сергей КАЗМЕНКО
КОГДА БОГИ СПЯТ


Наверное, я должен записать, как все это случилось.
Теперь я просто обязан это сделать, иначе то открытие, которое
совершил профессор Ранкор, может погибнуть в безвестности, и тогда вряд ли
останется у людей хоть какой-то шанс уцелеть в этом изменчивом и зыбком
мире.
Впрочем, я не уверен, нет, не уверен, что решусь обнародовать эти
свои записки. Даже сейчас, даже после всего, что произошло. Возможно,
после моей смерти... Да, конечно, я не имею права унести эту тайну в
могилу. Но, пока я жив - вряд ли.
Потому что ниже мне придется признаться в совершении проступка,
несовместимого со званием ученого, и для меня невыносима сама мысль о том,
что коллеги могут изгнать меня за это признание из своего сообщества. Они,
конечно, поступили бы при этом вполне справедливо, и я не имею морального
права осуждать их за это. Но, пока это в моих силах, я постараюсь
сохранить тайну. Наверное, должно случиться нечто гораздо более ужасное,
чтобы я решился пойти на позор признания. Наверное, во мне есть что-то
ущербное, раз я не способен пожертвовать своей репутацией - всего-навсего
репутацией - во имя высших интересов всего человечества. Но, с другой
стороны, я ведь уже сознался однажды. Сознался перед профессором Ранкором,
зная, что ждет меня после этого признания. И он отпустил мой грех. Он имел
на это право. Так разве справедливо карать дважды за одно и то же
преступление? Тем более, что и сам профессор...
Сейчас глубокая ночь. Я только что вернулся из обсерватории - звезда
Ранкора ушла за горизонт, а остальные объекты сейчас мало кого интересуют.
Хотя я мог бы подсказать участки неба, куда следовало бы направить
телескопы, чтобы зафиксировать возможное начало еще более примечательных
процессов. Но я предпочитаю молчать - у меня есть заботы поважнее, чем
предсказывать грядущие открытия. Тем более, что открытия эти мало кого
обрадуют. И я не должен привлекать к своей персоне повышенного внимания.
По крайней мере, пока. Ведь мне прежде всего надо закончить эти записки -
и обязательно размножить их, и успеть разослать по разным адресам, где - в
этом я не сомневаюсь - они будут в полной сохранности лежать вплоть до
моего указания или же до моей смерти.
Я пишу о собственной смерти так спокойно - а ведь еще год назад она
казалась чем-то далеким, о чем не стоило пока беспокоиться. Но год назад и
профессор наверняка не думал о возможности своей кончины. И тем не
менее...
Да, год назад мир был совсем иным.
Городок у нас тихий и спокойный. Через него не проходят крупные
магистрали, здесь нет промышленности или добычи каких-то ископаемых.
Только Университет - и все, с ним связанное. Обсерватория на горе Леммард
да богатая библиотека - вот то, чем выделяется наш городок из нескольких
десятков подобных центров мира. Есть библиотеки гораздо более богатые.
Есть обсерватории с гораздо лучшим оборудованием - и все же мы можем
гордиться и тем, и другим. Особенно после установки пять лет назад нового
рефлектора - он уже успел внести вклад в науку. Одно открытие звезды
Ранкора чего стоит.
Хотя, если честно, звездой Ранкора мир обязан не нашему новому
рефлектору.
Мое поступление в Университет и назначение профессора Ранкора главой
кафедры теоретической астрофизики совпали по времени. В свое время, когда
я выдвинулся в число лучших его учеников, мне показалось это
знаменательным. Диплом я защитил с блеском, и профессор предложил мне
остаться работать под его руководством. В том, что такое предложение
последует, я, в общем, не сомневался - и все же помню, что был польщен. И
сразу же целиком отдался работе.
Правда, не только потому, что так уж увлекся поставленной задачей.
Были и другие причины, долгое время казавшиеся мне совсем не связанными с
основными моими занятиями. Но теперь, анализируя все случившееся со мной,
я прихожу к убеждению, что связь эта скорее всего была. Наверное, Регина
что-то предчувствовала - женское сердце всегда считалось гораздо более
чувствительным, чем мужское. И ее поведение перед нашим разрывом, ее
упорное нежелание оставаться в этом городе я теперь не решился бы назвать
бессмысленным капризом. И наверняка не было оно связано с какими-то
эпизодами в ее жизни, которые она хотела бы от меня скрыть - а ведь тогда
я не сомневался, что в этом состоит основная причина всех ее капризов. Но
теперь не сомневаюсь в обратном - она предчувствовала, что мне нельзя
здесь оставаться, что та ущербность моего душевного склада, которую я
теперь осознаю в себе, именно здесь, именно в работе, которую мне придется
проводить под руководством профессора Ранкора окажется губительной.
Хотя, если разобраться, такая ущербность опасна в любой работе.
Но в общем, чего было, того уже не изменишь. И я даже не знаю, где
она живет теперь и что с ней сталось. Правда, я не встречал публикаций под
ее фамилией - но это ничего не значит. Не думаю, что она оставила работу -
скорее, вышла замуж.
А я постарался поскорее забыть обо всем - и целиком отдался науке.
Фактически, наш разрыв лишь подтолкнул то, что она стремилась, пусть и
неосознанно, предотвратить. Лишь подтолкнул. Я забросил все, кроме работы,
и всего за два года стал первым среди учеников профессора Ранкора,
опубликовав - в соавторстве с ним и самостоятельно - порядка десятка
работ, развивающих новый подход в теории устойчивости звездных оболочек.
1 2 3 4 5 6