Слава богу, я сумел
вовремя остановиться и не стал прикрывать один обман другим.
Правда, еще неизвестно, лучше ли та ситуация, в которой мы в
результате оказались, той, от которой сумели уйти.
В общем, теперь уже сам профессор углубился в мои теоретические
построения, выводам которых он доселе безоговорочно доверял - как своим
собственным. Раньше подобное скрупулезное копание с его стороны показалось
бы мне оскорбительным. Но теперь права оскорбляться у меня не осталось, и
я лишь старался как только мог помочь ему во всем быстро разобраться. К
счастью - а, может, и к несчастью - иных ошибок, кроме уже названной выше,
он не обнаружил. Ну а что касается злополучного интеграла... Здесь он
получил весьма неожиданные выводы, до которых я в свое время не додумался.
Или просто не мог - по объективным обстоятельствам - додуматься. Но об
этих обстоятельствах позже.
Оказалось, что вообще вся моя теория приводит к осмысленным
результатам лишь при одном-единственном условии - если этот злополучный
интеграл имеет выбранное весьма произвольно значение, равное двум третям
пи. При любом другом его значении в рамках данной теории не может
существовать устойчивой модели Вселенной, и, если подходить с позиций
здравого смысла, то никакого подлога я не совершал. Ведь мы, как я уже
писал выше, определили, что интеграл этот относится к классу интегралов
Лаггера, имеющих произвольное значение, и я вправе был выбрать именно то,
которое позволяло сделать теорию непротиворечивой.
Я имел на это полное право.
Если бы не одно обстоятельство, которое долго не давало мне покоя,
пока сама жизнь не преподнесла его неоспоримого объяснения. Если бы я сам
в свое время не проверял получаемые результаты на непротиворечивость. Но я
проверял их, используя те же подходы, что и профессор. Я подставлял самые
разные значения этого интеграла, и получал вполне осмысленные результаты и
при значениях, равных нулю, единице, два пи. Я это прекрасно помнил!
Но не сумел отыскать черновиков того времени.
К чему хранить черновики, когда любые выводы можно всегда повторить
заново? Так я думал всегда - но, оказывается, мир устроен иначе. Мир
устроен совсем не так, как мы думаем, и я часто вспоминаю теперь того
индийского математика, который интуитивно предсказал массу интересных
закономерностей в области теории чисел, не затруднив себя доказательствами
и в течение десятилетий ставя в тупик последующих исследователей, пока
кому-нибудь не удавалось, наконец, выстроить все промежуточные звенья в
необходимом порядке и показать, что он был прав.
Мы привыкли думать, что Творец создал Вселенную, положив в основу ее
некие законы, которые мы можем лишь раскрывать.
Нам трудно поверить в то, что он и сам, возможно, до конца не знает
этих законов.
И мы не в состоянии осознать, что, вполне возможно, именно мы
выдумываем в процессе познания законы, движущие этим миром.
Мы можем отказаться от идеи Творца всего сущего - но мы не готовы
сами занять его место. Не готовы - потому что это слишком страшно. Потому
что любой шаг творца может грозить непредсказуемыми последствиями. Мы,
ученые, привыкли лишь изучать мир, в котором живем - мы не привыкли
творить окружающую нас реальность. А те немногие из людей, кто внутренне
готов к этой великой миссии - они творят эту реальность, но творят ее
иначе. В своих книгах, картинах, фильмах, в мире образов, далеких от
научной картины мира. Они не подготовлены к тому, чтобы реально помочь
нам, ученым - и в этом, возможно, величайшая наша беда.
Я, конечно, забежал вперед, сформулировав вот так сразу вывод, к
которому в конечном счете пришли мы с профессором Ранкором, когда иных
объяснений происходящему не осталось. Но отброшу хронологию событий - не
для того пишу я эти заметки. Ни к чему описывать весь тот путь проб и
ошибок, который в итоге привел нас к такому выводу. Все равно, несмотря ни
на что, мы до самого последнего момента не могли до конца в него поверить.
До того, как пришлось нам подвергнуть этот вывод экспериментальной
проверке.
Это случилось уже в марте.
Поступающие со спутника "Солар-иж" данные озадачивали уже многих - но
не нас с профессором Ранкором. Мы знали, как найти им объяснения -
возможно, вскоре до этого додумался бы кто-нибудь еще. Молчать дальше было
бы не просто бессмысленно, а уже и безнравственно, ведь речь шла теперь не
просто о научном приоритете - о судьбе всего человечества. Но и решиться
сказать все было слишком тяжело, хотя надежд на какой-то благоприятный
исход не оставалось.
Помню, я подумал тогда, что хорошо, что моя работа в полном виде пока
не опубликована - результаты профессора вообще пока не предназначались для
публикации. Потом мысли потекли в каком-то ином направлении - и вдруг
догадка блеснула в моем сознании.
Действительно, хорошо, что результаты эти - лишь наше пока с
профессором достояние. Потому что есть надежда, что мы сумеем найти
какой-то выход, изменив их должным образом.
Я поднял голову и встретился взглядом с профессором. И не говорите
мне после этого, что телепатии не существует!
Мы принялись за работу немедленно, усталости как не бывало. Если бы
мы хоть немного помедлили, обдумали возможные последствия - результат,
несомненно, оказался бы иным. Но нет, нам казалось, что беда, угрожавшая
человечеству, слишком страшна, чтобы медлить.
1 2 3 4 5 6