— Вполне, дорогой мой пастух, вполне.— Значит, я могу теперь спрашивать обо всем? О работе? Об Арктическом мосте?— Абсолютно обо всем, дорогой, абсолютно.— Ну, тогда рассказывай! — Андрей схватил Сурена за плечи.— Подожди, подожди, печенка лопнет. О чем рассказывать?— Об Арктическом мосте. Работа законсервирована, конечно. Какое к нему теперь отношение? Можно ли сразу по приезде в Москву ставить вопрос о возобновлении строительства?— Нет, нельзя, — невозмутимо ответил Сурен, протягивая профессору прутик с восхитительно пахнущим шашлыком и кладя на огонь следующий прутик.— Почему нельзя? — насторожился Андрей.— Потому что этот вопрос давно уже поставлен и разрешен.— Как так разрешен?— Имеется правительственное решение продолжать строительство опытного туннеля в Черном море, и сейчас мы все корпим над окончанием проекта подводного дока. Понимаешь?— Какого подводного дока? — нахмурился Андрей.— Обыкновенного подводного дока. Такая гигантская подводная лодка, внутри которой собирается туннель, а она постепенно отодвигается от берега.— Постой! — воскликнул Андрей, больно сжимая Сурену руку. — Как ты сказал?Сурен взглянул в изменившееся лицо Андрея и растерянно замолчал. Рука Андрея, сжимавшая локоть Сурена, вдруг ослабла и упала. Сурен тревожно покачал головой.— Да-да… понимаю, — прошептал Андрей. — Как же я… как же я-то не догадался? Док движется под водой и словно соскальзывает с уже готовой трубы? А она все удлиняется и удлиняется?— Совершенно верно, — кивнул Сурен, протягивая Андрею шампур с готовым шашлыком.Андрей взял прутик с шашлыком и стал машинально ковырять им землю.— Подожди, постой… что ты делаешь? — встрепенулся Сурен.Вместо ответа Андрей вдруг бросил кулинарное произведение Сурена, вскочил на ноги, но тотчас сел.— Нет-нет, ничего, — смущенно сказал он, понурив голову.— Подожди, подожди… — придвинулся к нему Сурен, стараясь заглянуть ему в лицо. — Почему так?— Ну вот видите, — виновато проговорил Андрей. — А я здесь пас коз… Козочек пас…— Ай-яй-яй! — вдруг перебил его Сурен, хитро прищурившись. — Как же ты забыл?— Что забыл? — нервно спросил Андрей.— Забыл про подводный док. Ведь ты сам объяснял мне его проект.— Я? Объяснял? — удивился Андрей.— Там, в Ялте, после катастрофы, когда ты в бреду лежал, а я около тебя вместо медсестры был…— Постойте, — поднял руку с шампуром профессор, — это уже почти по моей линии. В бреду рождается новая идея? Превосходно!— Вот именно! — обрадовался Сурен. — Он в бреду метался и все утонувший туннель вспоминал. А однажды сказал: «Ничего, что он утонул… Раз он „утопия“, надо его сразу утопить…»Эта уже знакомая Андрею игра слов сразу развеяла его недоверие, хотя и была «лежащей на поверхности» остротой. Сурен продолжал:— И ты сказал, что надо его строить по-другому: удлинять с помощью специального подводного дока. Понимаешь, какую ты умную вещь сказал? Я даже удивился. А в этом цимес, как в шашлыке! Ва!— Очень интересно: замечательное изобретение подсознательно рождается в мозгу больного.Андрей сидел ошеломленный и вконец сконфуженный. Теперь он готов был без конца расспрашивать Сурена о подробностях и технических деталях этого нового, оказывается, им же самим придуманного проекта, но ему было стыдно за свое поведение, столь похожее на вспышку авторского самолюбия и нетерпимости.Тем временем Сурен наделил его новым шампуром.— Как же Аня, Сурен? Аня как? Что же ты про нее ничего не рассказываешь? — заговорил наконец Андрей.— Ва! Совсем позабыл, специально для этого прилетел. Меня с запиской послали.Андрей вскочил. Воздуха, дивного горного воздуха ему не хватало! Он провел рукой по глазам. Сквозь пальцы сверкнула далекая ослепительная вершина.«Андрюша, славный мой! — прочел он в записке. — Обязательно приезжай сегодня, мне это очень важно. Только не позже трех часов дня. Тогда поцелую, и даже очень крепко. Жду. Твоя Аня».— А сколько сейчас времени? — закричал Андрей, поворачивая к Сурену сияющее лицо.— По-московски? — неторопливо поинтересовался Сурен.— Ну конечно же.— А я думал — по Гринвичу. Не смотри так страшно! Успеем, я все рассчитал. Садись, дорогой, доедай шашлык, а то в дороге кушать захочешь. Из Баку пассажирский вылетает в одиннадцать часов, а сейчас только девять утра. О козах не волнуйся — я из деревни чабана послал.Андрей продолжал стоять. Ветер трепал широкие поля его мягкой шляпы. Внизу под ногами расстилалась небольшая полянка с белыми пятнышками успокоившихся коз и серым силуэтом вертолета.Послышалось жужжание. Вертолет стал тихо подниматься с полянки и скоро повис почти над самой головой Андрея. Сверху спустили лестницу.— Шашлык был замечательный! Никогда в жизни не ел ничего подобного, — заявил профессор, вытирая губы и бороду платком.— Скорее, скорее! — торопил Андрей.Жужжание усилилось. Козы подняли головы и умными красивыми глазами провожали странного орла, поднимающегося вертикально в небо.Скоро маленькая точка исчезла в прозрачной синеве. Глава шестая. ИСПЫТАНИЕ Леса и перелески, дачные домики, поле с уборочной машиной, платформы с промелькнувшими людьми, шоссе с бегущими грузовиками, самолет в воздухе, ребята, скатывающиеся с пригорка, тоненькая девушка с косами, приветно машущая рукой…И уже скрылась легкая фигурка. Бегут назад кудрявые рощицы по обеим сторонам полотна, и вдаль уходят прямые, как лучи, рельсы, загибаются за самый горизонт, повторяя выпуклость земли.Идеальная прямая! Когда-то царь-самодур с тупым упрямством провел эту линию. Так и должны были строить дорогу из Петербурга в Москву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167