Когда Андрей говорил об О'Кими, Степан вдруг сказал:— Узнав о твоей гибели, Аня ушла со строительства Арктического моста. Сейчас она крупный работник, недавно назначена директором Института реактивной техники. Главный конструктор «Луналета», корабля многократного действия.— Почему ушла? — живо спросил Андрей.— По-видимому, со строительством моста у нее было связано много потрясений.— Она… она горевала обо мне?Степан Григорьевич пожал плечами:— Во всяком случае, замуж за Кандербля она не вышла.— Замуж? За Кандербля?— Да. Она категорически отказала ему.— Она отказала Кандерблю?— Да. И мне также, — невозмутимо ответил Степан.— Тебе? Впрочем… я ведь знаю… Ты воспитываешь детей Дениса.Дверь без стука открылась. На пороге стоял курносый, веснушчатый, торжествующий Коля Смирнов.— Пожалуйте наверх, товарищи! Все уже готово. Туннель полностью собран.— Собран уже? Так пойдем же скорее! — заторопился Андрей.— Пойдемте, Андрей Григорьевич. Я свой предпоследний шов уже заварил. Комбайн отодвинул. Теперь вам последний шов варить.— Мне? Последний шов? — переспросил Андрей.Коля кивнул головой:— Самое почетное дело. Вы задумали Арктический мост, Андрей Григорьевич, так сказать, всю кашу заварили, вам и последний шов заваривать. Только что на митинге там, вверху, так решили.Андрей поднялся с места. Руки его, прижатые к груди, заметно дрожали. Он подошел к Коле и, крепко обняв его, поцеловал.Степан, бледный, без кровинки в лице, молча стоял сзади.Андрей все заметил.— Последний шов? — переспросил он Колю. — Но ведь трубы-то две. И нас с братом двое. Вместе и будем варить.Коля смешно хлопнул себя по лбу:— Вот несмышленыш! Привык на комбайне зараз обе трубы варить, а вручную, ясно, двоим требуется! Как верно-то! — Он радостно улыбнулся.Степан благодарно взглянул на брата.В доке Корневых ждали Седых и Кандербль. Американец не претендовал на заварку последнего шва, считая трудовую романтику делом, недостойным подлинного бизнеса.Но за работой братьев смотрел заинтересованно, если не сказать, с тенью какой-то внутренней зависти. Может быть, ему хотелось тоже воспринимать так, как эти русские, трудовой подвиг. Глава шестая. «ПОДМОСТНЫЙ КОРОЛЬ» На конечной остановке нью-йоркского трамвая водитель, он же кондуктор, обычно куда-нибудь уходит. Двери в трамвай открыты, и пассажиры могут занимать места. Поднявшись на переднюю площадку, они проходят мимо металлической копилки, висящей около кресла вагоновожатого. В эту копилку каждый опускает никель, а копилка в ответ удовлетворенно звякает.Если на обычной остановке входящий пассажир, считаясь с внимательным взглядом вожатого, обязательно опустит никель, то на конечной остановке, когда вожатого нет, плата за проезд целиком лежит на совести входящего…Прозвучали два звонка. Два американца — один огромный, грузный, другой помоложе, худощавый, развязный — заняли последние места.Трамвай качнуло. Кто-то тяжелый встал на подножку. Полный человек, прекрасно одетый, в модной мягкой шляпе, как-то странно втянув голову в плечи, прошмыгнул в вагон. При его появлении звонка не раздалось. Вероятно, он забыл опустить никель.Двое прежде вошедших американцев переглянулись. Тот, что был помоложе, ухмыльнулся и подмигнул старику.Трамвай наполнялся. Пришел и вожатый. Он внимательно оглядел пассажиров. Никто не внушал ему подозрений. Пневматические двери закрылись, и трамвай двинулся.Несмотря на бесчисленные автомобили, автобусы и линии подземки, трамвай все же остался в Нью-Йорке равноправным видом транспорта, незаменимым для пассажиров победнее. От старого трамвая он отличался только отсутствием воздушных троллей и токосъемной дуги. Моторы питались током от трех рельсов, лежащих прямо на мостовой. Американцы считали выгодным применять низкое напряжение, отказавшись от загромождающей улицу воздушной сети.В трамвае было уже много народу. Люди входили и выходили. Неизвестный элегантный джентльмен продолжал закрываться газетой, как будто боялся, что его могут узнать.— А ведь я знаю, кто это, — заметил молодой своему грузному спутнику. Он наклонился и что-то прошептал.Старик удивленно посмотрел на молодого, потом перевел глаза на красную со складками шею закрывшегося газетой человека.— Не может быть! — ужаснулся он. — Подмостный король — и в трамвае!Молодой презрительно пожал плечами:— Если вы, отец, не верите, то давайте пересядем на его скамейку! Я думаю, что ему придется нас узнать.— Пожалуй, — согласился старик.Трамвай то весело бежал по улицам, то скучал на перекрестках у светофора.Два американца пересели к загадочному джентльмену, которого один из них называл «подмостным королем».Неизвестный, перелистывая газету, чуть приоткрыл лицо.— Ба! Мистер Медж! Кого я вижу! — воскликнул старик.Пассажир вздрогнул. Газета выпала из его рук. Он испуганно посмотрел на своего грузного соседа.— Здравствуйте, здравствуйте! Как вы поживаете? — смущенно заговорил он. — Я вас узнал почти сразу, дядя Бен.— Ха-ха! Как это вы попали в трамвай, мистер Медж?Джемс, сидевший рядом с дядей Беном, загадочно поджав губы, ухмыльнулся.— Понимаю, — не дождавшись ответа, качнул головой старый Бен. — Биржа тоже придавила меня — я потерял на судоходных акциях все свои сбережения.— Кажется, на этих самых акциях мистер Медж и заработал свои миллионы. Столкнув туннель, подкопавшись под Арктический мост, он получил титул «подмостного короля».Мистер Медж вздохнул:— Вы, Смиты, мои старые друзья, вам я могу сознаться… Я все-таки вылетел в эту проклятую арктическую трубу…Бен сочувственно качнул головой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167