— Значит, вам не нужны мои услуги?.. Во всяком случае, с марта вы могли бы работать, — добавила она многозначительно.
Тень скользнула по лицу Елены Кирилловны.
При чем тут март? Нет, я решительно не выношу эту Калерию, или у меня уже появились признаки истерии. Надо было обо всем рассказать папе. Рассказать!.. Теперь уже никогда не расскажешь…
— Почему ты плачешь, Лю? — послышался участливый голос Елены Кирилловны. — Ты плачешь, что не увидишь меня на работе? Но ты будешь приходить ко мне, глупенькая.
— Почему вы не хотите работать… со мной? — снова выдавил из себя Буров.
— Не с вами, Буров… Я просто больше не могу. Помните, мы говорили с вами о науке… Вы открыли средство против ядерных войн. Воображали, что одарили человечество. И что же? Вашей Б-субстанцией, которую я помогала вам добывать, теперь гасят Солнце. Я не хочу больше в этом участвовать… даже в марте, — добавила она, твердо глядя на Калерию Константиновну. — Лучше патрулировать в космосе…
Калерия Константиновна делала многозначительные знаки. Она не хотела, конечно, чтобы я сейчас сказала ей о папе. Я не сказала.
Буров стал мрачнее тучи. Должно быть, Елена Кирилловна попала ему в самое сердце. Она всегда била без промаха.
А я вдруг сказала:
— Елена Кирилловна, милая… У меня к вам огромная просьба.
— Да, моя Лю.
— Назовите мальчика… Митей…
Она пристально посмотрела на меня.
— Я слышала по радио сообщение, Лю. Я все знаю. Я горюю вместе с тобой. Но я не могу назвать сына именем твоего отца. Я уже назвала его.
— Вот как? — оживилась Калерия. — Как же?
— Это прозвучит странно. Но зачем называть новых людей именами старых святых, в которых никто не верит. Пусть имя говорит как слово. Он приходит в мир…
— Друзья мои, — сказала подошедшая нянечка. — Мы уже утомили мамочку.
— Сейчас, родная, я только доскажу, — заторопилась Елена Кирилловна. — Пусть он придет в мир не одиноким бойцом, пусть он олицетворяет собой целый рой чувств, целый рой надежд, рой трудолюбивых пчел…
— Как же будет он называться? — строго спросила Калерия.
— Рой, — ответила счастливая мать. — Просто Рой.
— Рой? — удивился Буров.
— Ну да, Рой. Разве это плохо?
Лицо Калерии покрылось пятнами.
Няня выключила экран, и я едва уловила лукавую улыбку на усталом, но прекрасном лице, растаявшем на светлом матовом стекле.
— Поразительные капризы! — пожала плечами Калерия Константиновна и заторопилась к выходу.
Мы вышли вместе с Буровым. Я старалась понять, что он чувствует. Ведь ему в лицо было брошено обвинение. Я, потерявшая отца, и, быть может, из-за него… я этого не сделала, а она… она отказалась работать с ним.
Я считала, что должна сказать что-то очень важное:
— Сергей Андреевич! Это неверно, что она сказала… Может быть, вам совсем не нужна моя помощь, но я хочу работать с вами. Я верю вам так же, как верил папа… Я постараюсь быть полезной… Я уже поступила на заочный факультет, но я не успела вам сказать…
Буров посмотрел на меня, словно видел впервые. И улыбнулся. Не насмешливо, а по-хорошему. У меня защемило сердце, я покраснела и тут же готова была себя возненавидеть. Ведь папа летел к Солнцу!.. А я? Я переживаю от улыбки мужчины.
Он сказал:
— Спасибо, Лю…
Мне было немного неприятно, что он так назвал меня.
— Спасибо, Люд, — словно поправился он.
— А что вы… что мы теперь будем делать?
— Что искать?
Он взял меня за руку. Ой, кажется, мне не придется неделю мыть ее!..
— Знаешь, Люд, что такое движение вперед?
— Движение вперед — это борьба противоположностей, — услышала я голос Ладнова. Он догнал нас. Я и забыла, что велела ему ждать меня у выхода. — Простите, но, кажется, вы переходите на физику, и я могу оказаться не лишним.
Буров посмотрел на него не очень приветливо.
— Борьба противоположностей! — мрачно повторил он. — Да, чтобы заставить их бороться, нужно найти «противоположное». Вы, Ладнов, теоретик. Взяв на себя тяжесть прогнозов и даже облачившись в мантию «судьи от физики», вы зачислили меня в паникеры… И все же я не перестаю уважать вас как теоретика.
— В восторге от этого. Чем могу служить? — ядовито осведомился Ладнов.
— Допускаете ли вы, что у Б-субстанции должна быть ее противоположность? Не вытекает ли это из ваших же формул?
— Допустим, что вытекает. Я даже допускаю симметричную парность во всем, что существует в мире. Мы с вами хорошая этому иллюстрация.
— Может быть, в том, что мы противоположны — залог движения вперед?
— Остроумно.
— Так вы не думали об этом?
— Допустим, думал. Но мне не хотелось связываться с вами, Буров. А надо было засесть вместе, ругаться…
— Это я могу.
— Я тоже, — огрызнулся Ладнов.
— А если бы мы засели? — спросил Буров.
— Пришлось бы отказаться от многого. Наши нынешние теоретические представления о физических процессах слишком грубы. Вы счастливец! Вы допускаете умозрительные выводы. У меня не может существовать ничего математически не доказанного.
— Вот потому-то вы и нужны мне. Ругайте меня, объявляйте паникером, сомневайтесь во всем… Но если вы в чем-то согласитесь, это будет истиной! Однозначной!
Я с восхищением смотрела на Бурова.
— До сих пор мы оперировали с узенькой полоской явлений, законов, действующих сил, — продолжал Ладнов (они, честное слово, забыли обо мне!). — Взаимодействие электрических зарядов и электромагнитных полей, гравитационные силы. Грубо! Первое приближение. Нет! Ответ, почтенный мой Сергей Андреевич, нужно искать в незнаемом. Надо угадать природу внутриядерных сил, с одной стороны, и сил взаимодействия галактик — с другой. Разгадать циклопическую кухню в ядре галактики, откуда вырывается струя всего того, из чего строятся миры… Именно там взаимодействуют ваша, буровская, Б-субстанция и еще не открытая, ей противоположная антисубстанция, если хотите, А-субстанция!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148