Без обсуждений педагогических приемов, без советов по поводу эффективности воспитания, без «моделирования» критических ситуаций. Терапевт также не собиралась проводить терапию с детьми, а значит — никакой игровой терапии. Все внимание сосредоточено на изменении порядка в семейной организации с помощью специальных директив, в том числе и тяжелых испытаний. Если при этом у мальчика прекратятся проблемы, значит гипотеза о том, что обучение родителей — не главное в терапии детей, подтвердится. Если родители начнут себя вести как люди, знающие, как воспитывать детей, подтвердится гипотеза о том, что проблема лежит не в образовательном плане, а в организационном. Тогда возникает вопрос, а зачем люди тратили годы, обучаясь тому, что они и так знали.Задача перед терапевтом стояла непростая. Терапевт должна была изменить семью, не касаясь тем воспитания детей и не давая педагогических советов. Если мама говорила о том, как растить детей, терапевт оставалась безучастной и переводила разговор на другую тему. Однако, если не говорить с матерью проблемного ребенка о воспитании, тогда о чем с ней говорить? В присутствии двух родителей от разговора на тему педагогики можно уклониться, предоставив им возможность говорить друг с другом. Но в данном случае отец уклонялся от посещений терапевта, и на нескольких первых приемах присутствовала лишь мать. Терапевт уважила нежелание отца присутствовать на приемах и только попросила его приходить, когда она его специально вызовет. Не имело смысла спорить с отцом или тащить его насильно, когда существовали другие способы добиться изменений.План состоял в том, чтобы на приемах создать для матери как можно более приятную обстановку. Во время второго интервью она выглядела более расслабленной, и ребятишки спокойно играли с игрушками, пока женщины беседовали. В отсутствии мужа мать казалась менее напряженной и раздраженной. Терапевт всеми возможными способами избегала вопросов воспитания. Прежде всего обсудили мамино здоровье. Женщина рассказала, как ее муж помогал ей с детьми, когда она болела, отметив, что редкий мужчина вел бы себя так.Одним из способов избежать педагогических разговоров были расспросы мамы о том, что она будет делать, когда детские проблемы останутся позади. Мать отвечала, что будет проводить больше времени с мужем и вернется к работе медсестры, которой она занималась до замужества. При обсуждении будущего мать время от времени делала отступления о том, как растить детей. Она сказала, что чувствует, что взрослые должны поддерживать друг друга, когда общаются с непослушным ребенком. Очевидно, что эта мысль родилась в ней намного раньше общения с терапевтом. Женщина рассказывала о том, что ей не нравится, когда ее бабушка вмешивается, когда она (мать) наказывает детей. Еще она рассказала, как поддерживает своего мужа. Однажды, вернувшись домой, она спросила мужа: «Что случилось с Арнольдом?» Муж ответил, что только что отшлепал сына за то, что тот толкнул сестренку на шкаф. А когда Арнольд подбежал к матери, чтобы она его погладила, то мать сказала, что гладить его не будет, потому что папа его наказал, а он знает, что делает. Потом она усадила сына на стульчик и приказала сидеть смирно. Без сомнения, мама понимала важность и последовательности в обращении с детьми, и поддержки родителями друг друга в воспитательных мерах, и необходимости приемов, контролирующих поведение (таких как, «спокойно посидеть на стульчике»).На второй встрече терапевт попросила маму не жаловаться отцу, когда он возвращается с работы:— На этой неделе, когда Джордж возвращался домой, вы, как правило, говорили с ним о том, как вели себя дети?— Да, — ответила мама.— На следующей неделе, когда он будет входить, пусть первое, что он услышит, будет сообщение о том, что вы с ними прекрасно справлялись.— Но первое, что он всегда спрашивает, как сегодня Арнольд.— Хорошо, но сейчас я хочу, чтобы вы говорили, что вполне справляетесь. Спросите у него, а как его день прошел, поговорите с ним об этом.— Так вы сказали, что, когда он придет и спросит, как сегодня Арнольд, я должна ответить, что вполне с ним справилась, — повторила мать.Просьба о том, чтобы жена не жаловалась мужу, базировалась на предположении о заведенном между ними порядке. Если порядок состоит в том, что мама не справляется с детьми, а отец вмешивается и разбирается с ними, то отец получает подтверждение, что мама в очередной раз не справилась. Когда он дома, то может сам видеть ее беспомощность. Когда он на работе, то по приходе домой жена ему об этом докладывает. В такой ситуации часто оказывается, что это мама наблюдает за отцом и, если он находится в подавленном состоянии, то жалуется больше, вовлекая таким образом отца в общение с детьми и выводя его из уныния. Итак, маму попросили не жаловаться отцу на поведение детей — что являлось на самом деле сообщением о ее неспособности правильно воспитывать детей. Как и все предыдущие указания, эту просьбу мама выполнила.Если бы терапевт дала маме совет, то утвердила бы мать во мнении, что она некомпетентна и нуждается в советах. Однако • терапевт избегала советов, как бы подчеркивая, что мама вполне справится и без них. К тому же, терапевт сказала маме, что та зря себя сдерживает — она должна доверять своим импульсам. Терапевт не говорила ей, что делать с детьми, а наоборот, убеждала в том, что мама компетентный человек, который способен сам принимать правильные решения.— Делайте то, что вы считаете нужным, — посоветовала терапевт.— Я рада, что вы это говорите, — сказала мама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72