Блеск и нищета, одним словом.Учитывая столь разительный контраст, никакая оболочка из сверхпрочных материалов не уберегла бы жирующих «олимпийцев» от посягательств извне со стороны одичавших подданных, если бы не мощная регулярная гвардия, осуществляющая охрану и патрулирование «твердыни власти», набранная и воспитанная, кстати сказать, на местном же материале: взятые под Купол еще детьми, здешние парии становились куда более надежными охранниками, чем любые наемники со стороны, — они готовы были зубами рвать своих бывших сородичей, лишь бы их не вышвырнули прозябать обратно наружу.— Разве мы не могли остаться в Куполе? — Это были первые слова Грабера после выезда. — Неужели так трудно было что-то придумать? Учитывая, что это ваша родина…— Наша, Грабер, наша общая родина. Не советую вам об этом забывать — здесь этого не любят. А что касается Купола — там-то нас и накроют в первую очередь. Кроме того, для сборки аппарата необходимо спокойное, уединенное место, а под Куполом за каждым приезжим ведется круглосуточная слежка.— С какой целью? — живо поинтересовался Грабер. Его профессиональный подход к делу тайного шпионажа был очевиден.— По этому поводу я сам теряюсь в догадках. Видимо, с целью занять чем-то внутренние службы: любой обитатель люкса, прибывающий на парию, вызывает у них подозрения — вам, как бывшему шефу охраны, такая ситуация должна быть понятна.После этих слов Грабер, очевидно, почувствовал ностальгию по былым временам: задумчиво поскребывая ногтем подбородок, он выдал оперативное предложение:— Мы могли бы заключить сделку со здешними властями, намекнув — только намекнув! — им о бессмертии. Вы представляете, какие для них вырисовываются перспективы? — В глазах у Грабера появился огонек — явный признак благоприятного просчета и собственных перспектив при таком раскладе.— Может, и намекнем со временем. Даже наверняка намекнем. А пока… Если здешние олигархи хотя бы заподозрят, что к ним в руки приплыл подобный аппарат, зачем им тогда мы с вами? В виде бесплатного приложения? Профессору они, может, еще и сохранят жизнь. А нас, учитывая степень нашей осведомленности, здесь не просто убьют… — Ронин покосился на Жен и не стал продолжать — и без того девочка сидит, оцепенев, словно приговоренная, разглядывая в безмолвном ужасе окрестные «красоты». «Надо бы ее чем-то отвлечь», — подумал он и сказал: — Кстати, Жен, проверь, как там наш бесценный «живой труп». Можешь уже поднимать его из гроба.Она перевела на ронина взгляд, обеспокоивший его куда сильнее граберовских скоропалительных прожектов. Произнесла очень тихо:— Дик, я боюсь.Глядя в ее расширенные глаза, он вдруг ощутил с катастрофической отчетливостью, как ползет в душу страх — отнюдь не за аппарат вечной жизни со старым хрычом в комплекте, не за себя и, уж конечно, не за Грабера. Но Жен — нежное своевольное создание с тонкими руками и с аристократическими замашками как же так вышло, что он притащил сюда ее?.. Была ведь, наверное, возможность найти для нее какое-нибудь безопасное убежище, пусть и не в лучшем из миров… Была ли?.. Раньше надо было об этом думать, да не до того было, а может быть, он просто не допускал и мысли, чтобы оставить ее где-то, отпустить от себя, памятуя об участи Григория… Саня, его Саня, которую он тоже втянул в эту безумную авантюру по обретению бессмертия (на самом деле воняющую смертью почище крематория), заведомо не имея возможности защитить.— Не хотите ли сказать, что у вас имеется в этом городе спокойное место? — возник Грабер, лишив ронина возможности сказать Жен пару успокаивающих слов. Которым она все равно бы не поверила. И правильно бы сделала. Отвернувшись, Жен выскользнула в задний отсек. Ронин скрипнул зубами; эмоции, сомнения, страхи. Все — прочь! Цель уже близка. Условия заданы. Ситуация такова, как есть, и ничего в ней не изменишь. Акция прежде всего!— Место имеется. Весь вопрос в том, сколько времени нам потребуется на сборку аппарата. При условии, разумеется, что «сердечник» уже при нас. — Ронин многозначительно покосился на кейс.— Информацию касательно «сердечника» вы получите в последний момент, как я уже и говорил, по завершении сборки, — отрезал Грабер. Старый лис, похоже, совсем ополоумел к концу этой сумасшедшей гонки.Информацию — только информацию — и в последний момент — каково? Впрочем, близость реального бессмертия кого угодно сведет с ума.— И только в том случае, — добавил Грабер, — если я буду иметь от вас гарантию моей полной неприкосновенности.— Вы, по-моему, бредите, Грабер. Какую я могу дать вам гарантию, кроме честного слова? Которое вы, как я понимаю, ни во что не ставите.— Думайте, Бессон.— А что тут думать? — Ронин помолчал, набирая скорость и задавая машине маршрут произвольного блуждания над городом: до темноты нельзя было открыто лететь на место — наверняка снизу за флаером следила не одна пара внимательных глаз. Им еще повезло, что они прибыли сюда под вечер и не придется часами кружить над городом в ожидании ночи. — Что мне мешает пристукнуть вас прямо сейчас и выкинуть из машины? — Грабер сидел не шевелясь, лишь лицо внезапно пошло неровными красными пятнами да пальцы впились в кейс до белизны в ногтях. Ронин усмехнулся: — Да ничто, собственно, не мешает. Но я же этого не делаю. Это ли не лучшая вам гарантия? — Ро-нину даже было немного жаль Грабера: после получения кейса он стал в команде явным балластом и воспринимал это, видимо, весьма болезненно. Самое смешное, что ронин и впрямь не видел теперь смысла в том, чтобы его убивать: лис уже ничего не может, он никому здесь не нужен, одинок, бессилен и жалок в своих попытках сохранить статус равноценного партнера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105