Почему не скажешь: «Руперт никогда не прикасался ко мне»? Скажи так, если это правда.
Арабелла сглотнула. Она хотела бы солгать, но не могла. Сол наклонился, схватил ее за плечо и приблизил свое лицо к лицу Арабеллы.
– Не можешь, да? – прошептал он жутким голосом, чувствуя такое отчаяние, что с трудом дышал. – Потому что это было, да? Бог мой, а я так доверял тебе! Я все время работал как проклятый ради твоего будущего, а ты и этот отвратительный Куртни занимались кровосмешением... – Он замолчал, затем с болью в голосе, в глазах, в сердце спросил: – Почему, Арабелла? Почему?
– Все было не так! – закричала она. – Ах, Сол, ты должен верить мне. Я подвернула ногу, и Руперт пришел в мою комнату. У меня не было выбора, я...
Он встряхнул ее, потом грубо отбросил на подушки.
– Не было? Ты отлично все понимала, а когда умер Роджер, воспользовалась этим.
– Сол! – Арабелла недоверчиво уставилась на него. – Ну, пожалуйста, пожалуйста! Ты не прав! Нечестно даже представлять себе такие вещи.
– Тогда почему же ты не отвечаешь мне прямо? Я задал тебе вопрос, ты что, забыла? Ответь мне, Арабелла. Если ты ничего не ответишь, мне все будет понятно. Так скажи же что-нибудь!
– Все было совсем не так, – жалобно произнесла она. – Мне никогда не нравился Руперт. Ты же знаешь. Но...
– Ты все-таки впустила его в свою комнату?
– Только из-за ноги. Я...
– О да, конечно. Я отлично все понимаю. Из-за твоей ноги у нас теперь проблемы, не так ли? Кого ты вынашиваешь: моего ребенка или ребенка этой похотливой свиньи Руперта? И родственные отношения...
Внезапно Арабелла сильно побледнела, ее глаза закрылись. Не на шутку испугавшийся Сол бросился за бренди и влил немного в похолодевшие губы Арабеллы. Бледность уходила с ее лица.
– Прошу прощения, – сказал он, – мне не следовало с тобой так говорить, зная, в каком ты положении.
– Я все объясню тебе, Сол.
Он покачал головой.
– Лучше не надо. Что проку от слов? Что случилось, то уже случилось, и этому никак нельзя помочь. Если бы Руперт был жив, то я, возможно, убил бы его. Возможно, мне следовало это сделать, когда мы встретились на тропинке.
Он направился к двери.
– Сол, пожалуйста! – крикнула Арабелла. – Я жду твоего ребенка, я уверена в этом. Со временем мы сможем...
– Со временем мы, возможно, это узнаем, – жестко ответил он, – говорят, что, как правило, ублюдок внешне сильно напоминает своего отца. Мне кажется, Арабелла, тебе следует на время уехать в Фернгейт. Очень естественный поступок при данных обстоятельствах. Там нужна хозяйка, большая часть дома жилая. И кто знает? Может быть, судьбе угодно, чтобы там родился настоящий Куртни.
– Но, Сол, мы нужны друг другу...
– Нет. Не сейчас. Со временем, может быть. Ради Бога, Арабелла, дело сделано. – Его голос прервался. – Я любил тебя. Но теперь я не думаю, что вообще смогу любить кого-нибудь.
Дверь закрылась. Сол ушел.
Он не вернулся в Оулесвик ни в этот вечер, ни на следующее утро. Под предлогом, что ей нужно позаботиться о прислуге и выяснить намерения Евы, Арабелла отправилась в Фернгейт.
18
Когда Арабелла приехала в Фернгейт, попечители уже проследили, чтобы землемеры и строители приблизительно определили затраты на восстановление. Три четверти здания, построенного на граните, сохранилось. Разрушенное крыло посоветовали не восстанавливать, а изменить облик здания. Нужно было сообщить об этом Еве, как новой владелице. Поскольку она была далеко, вся власть пока находилась в руках адвокатов. Собственность, если ее привести в надлежащий вид, могла быть продана на хорошую цену, если мисс Куртни того пожелает.
Горничная и экономка остались в Фернгейте, в конюшне стояли лошадь и машина, которую только что купил Руперт, но так и не научился водить ее как следует. Арабелла не была одна, но она никогда не чувствовала такого одиночества.
Она пыталась играть роль хозяйки дома, пока отсутствовала сестра, но внутри у нее постоянно жила боль от потери любви.
После бури как-то сразу наступила серо-желтая осень. По утрам было холодно, птицы больше не пели.
Сол возвращался с работы на ферму все время мрачный. Леона и Дюк пытались поднять ему настроение и не раз советовали сходить за Арабеллой в Фернгейт.
– Ее место здесь, – часто повторяла ему мать. – Ей нужна сейчас семья. Нет никакой необходимости для нее жить в этом мрачном месте в компании со слугами. О чем ты думаешь? Чем скорее этот дом будет продан, тем лучше. Я сомневаюсь, чтобы Ева вернулась сюда, в любом случае, от Арабеллы там ничего не зависит. Она твоя жена, а муж и жена должны жить вместе, особенно в такое время.
– Ах, перестань, ма, – нетерпеливо перебивал ее Сол. – Мы знаем, что делаем.
– Очень сильно сомневаюсь в этом. – Голос Леоны был мрачным. – Позволь мне сказать тебе это, сын. Если вы знаете, значит, что-то между вами не так, и мне хочется знать, что случилось. Мы с Дюком делаем все возможное, чтобы у вас был уютный маленький дом, а тебя даже не интересует, как там идут дела. Это нехорошо.
– Я не просил вас об этом. Это была ваша идея.
Сол развернулся и направился к двери. Леона хотела что-то возразить, но Дюк остановил ее.
– Дорогая, по-своему он прав. Это их дело.
Дверь закрылась, и через секунду Сол прошел мимо окна.
Леона вздохнула.
– Я должна пойти и увидеться с Арабеллой. Не хотела я, чтобы моя нога ступала в Фернгейт, но, похоже, у меня нет выбора.
Она отправилась на следующий день.
Арабелла сидела в маленькой комнате и разбирала катушки с нитками в рабочей корзинке Евы. На ней было серое платье, в котором она казалась какой-то потускневшей. Арабелла выглядела очень вялой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48