Роджер ЖЕЛЯЗНЫ
ЗНАК ХАОСА

1
Я ощущал смутное беспокойство, хотя не мог сказать, почему. Мне не
казалось таким уж необходимым пить с Белым Кроликом, невысоким парнем,
похожим на Бертрана Рассела, улыбающимся Котом и моим старым другом Люком
Рейнардом, распевавшим ирландские баллады; одновременно странный ландшафт
у него за спиной переходил из фрески в реальность. На меня произвела-таки
впечатление Гусеница, курившая кальян на шляпке гигантского гриба, потому
что я знаю, как трудно не дать такой трубке погаснуть. И все же, дело было
не в этом. Обстановка была веселая, а Люк, как известно, иной раз водил
компанию с весьма странным народом. Так почему бы мне ощущать
беспокойство?
Пиво подали неплохое, а к нему даже бесплатную закуску. Демоны,
мучившие привязанную к колу женщину с рыжими волосами, сверкали так, что
глазам было больно. Теперь они исчезли, но воспоминание о картине осталось
превосходное. Вообще все было прекрасно. Когда Люк пел о заливе Гелвей,
тот так мерцал и казался таким красивым, что мне хотелось нырнуть в него и
утонуть. Однако, песня навевала и печаль.
Что-то, связанное с печалью... Да, странная мысль. Когда Люк пел
печальную песню, я ощущал меланхолию. Когда он разражался радостным
маршем, я сиял от счастья. В воздухе, кажется, было слишком много эмпатии
на кубометр. Полагаю, это не имеет значения. Но игра света поставлена
превосходно...
Я пригубил пиво и посмотрел, как качается Шалтай на противоположном
конце стойки. Какой-то миг я пытался вспомнить, когда же уже бывал в этом
заведении, но если что-то проскользнуло в сознании, то на ум не пришло. В
конечном итоге я все равно вспомню. Приятная вечеринка...
Я смотрел и слушал, пробовал и ощущал и все казалось великолепным.
Завораживало буквально все, что привлекало мое внимание. Может быть, я
что-то хотел спросить у Люка? Кажется, да, но сейчас он пел, да и я все
равно в данный момент не мог думать.
Что я делал перед тем, как попасть в это заведение? Попытки вспомнить
тоже не увенчались успехом, так как именно здесь и сейчас все было таким
интересным.
Однако, тревожила мысль о чем-то важном. Может, поэтому я и ощущал
беспокойство. Может, я оставил какое-то дело не завершенным и мне следует
вернуться к нему?
Я повернулся, чтобы спросить об этом у Кота, но он снова таял в
воздухе, похоже, по-прежнему здорово навеселе. Тут мне пришло в голову,
что я тоже могу это проделать. Я имею в виду растаять в воздухе,
отправившись в какое-нибудь другое место. Может, именно так я и попал
сюда, поэтому именно так смогу и убраться отсюда? Может быть. Я поставил
кружку и протер глаза и виски. В голове, казалось, все так и плывет.
Я вдруг вспомнил свой портрет. На гигантской Карте. На Козыре. Да.
Именно так я и очутился здесь. Через Карту...
На мое плечо легла рука и я обернулся. Рука принадлежала Люку. Он
улыбнулся мне, проталкиваясь к стойке налить по новой.
- Отличная вечеринка, а? - сказал он.
- Да, отличная. Как ты обнаружил это местечко? - спросил я его.
Он пожал плечами.
- Забыл. Какая разница!
Затем он отвернулся и между нами закрутился недолгий буран из
кристаллов. Гусеница выпустила из трубки пурпурное облако. Всходила
голубая луна.
- Что же в этой картине не так? - спросил я себя.
Внезапно у меня возникло ощущение, что свои критические способности я
потерял в пути, потому что не мог сосредоточиться на аномалиях, обязанных,
как я чувствовал, здесь быть. Я знал, что увлечен мгновением; и я не мог
четко разглядеть второстепенного.
Я увлечен...
Увлечен...
Как?
Ну... Все это началось, когда я пожал руку самому себе. Нет. Неверно.
Такая формулировка хороша для дзен, а дело обстояло совсем не так.
Пожимаемая мною рука появилась из пространства, занимаемого моим
воображением на той самой Карте. Да, именно так... В некотором роде.
Я стиснул зубы. Снова заиграла музыка. Рядом со мной раздалось
поскребывание по стойке. Когда я посмотрел в направлении звуков, то
обнаружил, что кружка моя снова наполнена. Возможно, я и так хватил
лишнего. Возможно, это-то и препятствовало четкости мышления. Я отвернулся
от кружки и посмотрел налево, в пространство, не замечая фрески, которая
стала настоящим ландшафтом. Сделало ли это меня частью картины,
изображенной на фреске? Я вдруг усомнился в правильности моих
умозаключений.
А ладно. Если я не могу здесь думать... то отправлюсь... налево.
Что-то в этом месте безобразничало с моей головой и было совершенно
невозможно анализировать этот процесс, являясь одновременно его
участником. Чтобы правильно мыслить и определять, что же все-таки
происходит, мне требовалось убраться отсюда.
Я пересек пространство бара и оказался в районе, где нарисованные
камни и деревья становились трехмерными. Врезавшись в ствол дерева, я
выставил руки вперед. И ощутил дуновение ветра, не слыша его звуков.
Все, что было нарисовано, кажется, нисколько не приблизилось. Я
двигался, но...
Люк снова запел.
Я остановился. Затем обернулся, так как пение, казалось, раздается
совсем рядом. Так и есть. Я удалился от стойки всего на несколько шагов.
Люк улыбался и продолжал петь.
- Что происходит? - спросил я Гусеницу.
- Ты петляешь в петле Люка, - ответила она.
- Как-как?
Она выпустила голубое колечко дыма, тихо вздохнула и пояснила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11